Вот когда пригодились Сириску уроки, что давал ему отец, заставляя плавать каждое утро на клере. Он, точно рыба, довольно быстро доплыл до Скилура, подхватил его сзади за волосы и, не обращая внимания на крики мальчика, быстро потянул его к берегу. И не отпускал его до тех пор, пока оба не упали на песок. И не было сил ни целовать эту землю, ни вымолвить слова.
Долго они так лежали. Наконец, Сириск услышал топот. Приглушенный топот копыт. Всадник появился из-за косогора. Он их еще не видел и следовал вдоль морского прибоя. Сириск поднялся на ноги.
— О, боги! — услышали они издалека.
Вскоре всадник был уже рядом.
— О, богиня Дева! О, Посейдон! И ты, Зевс-громовержец! Благодарю вас!
Это был Диаф. Он соскочил с коня, и кинулся в объятия Сириска.
— Диаф! — Сириск смотрел на него, и не было слов, чтобы высказать все, что рвалось наружу. — Как ты смог?! Где взял лошадь? Как ты ускользнул из города?
— О, господин! Я уже потерял надежду… Идемте к костру.
И тут Диаф увидел мальчика. Скилур встал и подошел ближе.
— Это Скилур, сын Агара. — Сириск не успел закончить фразу. Диаф рухнул на колени и склонил голову.
— О, великий Папай! О, богиня Аппи! Благодарю вас за спасение нашего царевича.
Он подполз на коленях к Скилуру.
— Встань! — Скилур гордо поднял голову. — Ты скиф? Как попал ты в Херсонес?
— Это мой раб, — сказал Сириск. — Но и мой друг.
Диаф встал на ноги и обратился к Сириску.
— Я все знаю, господин, — Диаф кивнул в сторону мальчика, — Были послы от царя Агара. Они обещали огромный выкуп за царевича.
— Откуда ты столько знаешь? — спросил Сириск.
— Евфрон использовал меня как толмача. И я думаю, что нам надо скорее уносить отсюда ноги. Думаю, Евфрон уже спохватился.
Они подошли к старой маслине. Еще пара коней была привязана к дереву. Несмотря на то, что было холодно, и с моря дул промозглый ветер, Сириск велел затушить костер. Вскоре три всадника уже растворились в кромешной тьме ночи. Чуть позже взошла луна. И это было очень кстати: тропа шла через лес, и ветви деревьев сильно затрудняли движение. Когда последние огоньки Херсонеса исчезли за густой стеной леса, всадники перешли на шаг. Скилур, окрыленный свободой, вырвался чуть вперед. Диаф подъехал к Сириску и, кивнув в сторону мальчика, сказал:
— Нам надо его беречь, господин. На этом коне едут пять талантов серебра. Таков выкуп, обещанный Агаром за своего сына.
— Он дороже стоит, — сказал Сириск серьезно. — Он умен и честен, и он — будущий царь Скифии…
— Ты все мечтаешь о мире со скифами?
Диаф сказал это спокойно, но Сириск заметил едва скрытую усмешку.