— Я никогда тебя не боялась.
— Меня — нет. Ты привыкла бояться себя.
— Неправда.
— Докажи.
Она подалась вперед, собираясь быстро и сухо чмокнуть его в щеку, однако в тот же миг ее сердце от волнения забилось в горле. Он не давил на нее, а мягко, очень мягко убеждал — мягкими подвижными губами, умным языком, очертившим сначала ее рот, а затем углубившимся внутрь, дразня и возбуждая. Когда ее руки заскользили по его голой груди и плечам, по его прохладной влажной коже, он стал покусывать ее губы, словно смакуя. Его собственные руки твердо лежали на столе, потому что он знал, что стоит ему дотронуться до нее, и он не сможет остановиться.
Лежа ночью без сна, он обещал себе, что она еще приедет к нему. И не ради памяти или жалости, а потому, что он будет ей необходим.
Медленно, изо всех сил сдерживая себя, он оторвался от ее губ и попятился.
— Давай встретимся вечером, Ван.
— Не знаю. — Она подняла руку к голове, которая шла кругом.
— А ты подумай. — Он снова взял свою кружку, удивляясь тому, что ручка в его руке не треснула. — Как надумаешь — звони.
Ее смущение вмиг испарилось, сменившись, гневом.
— Я не играю в эти игры.
— Тогда какого черта ты вообще здесь делаешь?
— Уже ничего.
Она схватила сумку и выбежала под дождь.
По дороге к дому Ванесса мечтала выспаться. Опустить шторы, включить тихую музыку, расслабиться и уснуть, возмещая себе бессонную ночь. После отдыха ей, возможно, станет ясно, как и о чем говорить с матерью. Возможно, что сон поможет ей даже разобраться в своих чувствах к Брэди. Короче, попытаться стоило.
Когда она вышла из машины, ее окликнули. Она обернулась. По улице ковыляла миссис Дрискол, зажав в одной руке сумку и пачку газет, а в другой — огромный зонт с деревянной ручкой. Ванесса, чувствуя к ней искреннюю симпатию, улыбнулась:
— Ах, миссис Дрискол! Рада вас снова видеть.
Старушка вперила в нее острый взгляд своих маленьких глазок:
— Я слышала, что ты вернулась. Худая как щепка.
Ванесса, смеясь, наклонилась поцеловать пергаментную щеку своей старой учительницы со знакомым запахом сухих фиалок.
— Вы чудесно выглядите.
— На себя посмотри, — фыркнула миссис Дрискол. — Этот нахал Брэди советует мне ходить с палкой — думает, что он настоящий врач. Подержи-ка это. — Она сунула Ванессе свой зонт, открыла сумку и дрожащими руками сложила туда почту. Она любила гулять под дождем, несмотря на то что в дождь кости ломило просто адски. — Наконец-то ты вернулась. Ты навсегда?
— Ну… не знаю…
— Пора тебе уделить внимание матери, — продолжала миссис Дрискол, не дослушав Ванессу. — Слышала, как ты играешь, когда проходила мимо вчера. Но я торопилась в банк, не могла остановиться.