— У тебя бургеры подгорят, — напомнила она.
— Тихо. Пусть молодежь смотрит и учится.
Не успела она ничего возразить, как он полностью завладел ее ртом. Его глубокий, проникающий поцелуй длился так долго, что она забыла, что вокруг люди, да и сам он об этом забыл. Когда он отпустил ее, она потрогала свою закружившуюся голову и прошептала:
— Совсем как в старые добрые времена.
— Даже лучше, — тихо ответил он и собирался было снова ее поцеловать, но тут кто-то похлопал его по плечу.
— Отпусти девочку и веди себя прилично, Брэди Такер, — раздался позади голос миссис Дрискол. — У тебя люди голодные. А поцелуйчики потом.
— Да, мэм!
— Ну ни крупицы здравого смысла, — она подмигнула Ванессе, — только мордашка симпатичная.
И миссис Дрискол заковыляла обратно под свое дерево.
— Она права, — согласилась Ванесса.
— Что мордашка симпатичная?
— Нет. У тебя нет ни крупицы здравого смысла.
— Эй, — закричал он ей вслед, — ты куда?!
Ванесса бросила лукавый взгляд через плечо, но не остановилась.
«И точно — совсем как в прежние добрые времена», — думала она, останавливаясь поболтать со старыми школьными друзьями, среди беготни и криков резвящихся и уминающих гамбургеры детей. Лица изменились, родились дети, но настроение осталось прежним. Вкусные ароматы, смех, плач капризного ребенка, которого укачивают на руках. Разговоры о шансах местной бейсбольной команды выиграть чемпионат штата в этом году, о планах на лето и обмен садоводческим опытом. Аромат первых роз и пурпурные вьюнки на шпалерах соседнего дома.
Когда Брэди нашел ее, она сидела на траве с Ларой.
— Что ты делаешь?
— Играю с моей племянницей. — Они обе заулыбались ему, глядя на него снизу вверх.
Внутри у него что-то перевернулось. Стремительно и неожиданно. И неизбежно, как он сам понимал. Она смотрела на него с улыбкой, держа детскую головку на плече, освещенная солнцем. Казалось, что он всю свою жизнь подсознательно ждал этого момента. Но только ребенок должен быть его. Ванесса и ребенок должны быть его.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Нет. — Он глубоко вздохнул, возвращаясь в реальность. — А что?
— Но ты так на меня уставился….
Он сел на траву, коснулся рукой ее волос.
— Я до сих пор люблю тебя, Ванесса. И черт побери, я не знаю, как мне быть.
Она вытаращила глаза и, конечно, не нашлась с ответом, лишь привычно сдерживала эмоции, бурей поднявшиеся в ней. Он не мальчик, он взрослый мужчина и говорит осмысленные вещи. Он ждет ее реакции. Она не знала, как ей реагировать. Лара завозилась и запищала у нее на коленях, нарушив молчание.