Несмотря на боль, он был не в силах отпустить её и, чтобы удержать, цеплялся за любой предлог. Нечто первобытное пробудилось в нём и вынуждало не дать ей уйти - любой ценой держаться за неё. Все остальные мотивы - месть, правосудие, репутация семьи, даже здоровье бедной тётушки Оттолайн - меркли в сравнении с этой простейшей потребностью держать её и обладать ею. Прошлой ночью он, наконец, признал тщетность попыток заставить Эмми остаться с ним, попыток обладать кем-то, кто не хочет, чтобы им обладали. Он, как никто другой, должен был это понимать. Разве не восстал он несколько лет назад против такого обладания? И если бы она знала о нём правду, вероятно, отшатнулась бы. Он скорее предпочтёт никогда больше не встречаться с ней, чем видеть её милое личико, когда она обнаружит, какой тяжкий груз он вынужден нести. Может, и у неё есть свои секреты, но они, пожалуй, ничто в сравнении с его тайнами.
Выйдя из-за стола, Вэлин подошёл к открытым дверям, постоял, обдуваемый ветерком, и окинул взором пейзаж. Солнце мягко припекало сквозь лёгкий туман и серебрило росу на тёмно-красных лепестках розы. Как мир мог быть настолько прекрасным, когда у него такое скверное настроение?
Он должен позволить Эмми уйти. Она, наверняка, заберет с собой лучшую частичку его души и всё сердце целиком. Он не думал, что ему хватит сил пережить это.
Да и как ему вынести уход человека, который наполнил его жизнь? Вэлин печально покачал головой. Эмми была очаровательна, даже метая в него словесные копья, как, например, вчера.
Я имела в виду, что сожалею, что ты тоже обманул меня. Сожалею, что ты такой трус и бежишь только от мысли быть связанным с такой как я.
Когда слова пронеслись в его голове, Вэлин ухватился за оконную раму и сжимал её до тех пор, пока не побелели суставы пальцев.
- Чёртов нескончаемый ад.
Она всё время твердила ему, а он не слушал. Она хотела сказать ему, как сожалеет, что обманула его. Хотела помириться. Так как он ей нравился. Но он не слушал, он предпочёл оставить её там, а не прояснить их разногласия.
- Осёл.
Вэлин прислонил голову к окну, клеймя себя за глупость. Пожалуй, его нрав и тупость разрушили привязанность Эмми к нему.
Позади него кто-то вошёл в комнату. Вэлин глянул через плечо и увидел зевающего и потягивающегося Актона.
- Ей-богу, мне следовало остаться в постели.
Не изменившись в лице, Вэлин вернулся к изучению пейзажа.
- Тебя не было дома после двух. Удивительно, что ты поднялся до ленча.
- Уже так поздно? - Актон налил себе чай и сел, как только лакей поставил перед ним тарелку с едой. Он отпустил лакея.