— Пошлите меня, — вызвался Иволгин.
Будыкин тут же отвел его кандидатуру: нельзя оставлять взвод без командира.
Пока подбирали подходящего человека, из-за кузова студебеккера вынырнула закутанная в плащ-палатку фигура. Это был Баторов.
— Прошу, пожальста, посылай меня. Умру, но доктора привезу! — И он клятвенно тронул ладонью свою грудь.
Более подходящего человека для столь сложного задания трудно было найти. И смел, и хитер, и ловок. Из любого положения выкрутится. В помощь ему хотели выделить автоматчика, но Баторов решительно отказался: обратно троих по такой грязи мотоцикл не потянет. Начало светать. Викентий Иванович пошел в штаб бригады, Будыкин с Иволгиным отправились к ремонтной летучке готовить в дорогу Баторова, а Вероника склонилась над носилками, задумалась. Ветров дышал редко и тяжко, внутри у него что-то хлюпало. «Так он долго не протянет, — думала она. — Нужен хирург». Ей не хотелось встречаться с мужем, но надежда на то, что он сможет помочь Ветрову, брала верх. И теперь она с нетерпением стала ждать Бережного.
Ветер стихал, дождь тоже терял силу. Между колесами санитарной машины журчал ручей, стучался о камни, бился в колеса. По крыше и борту санитарной машины барабанил дождь. Обессилевшая Вероника начала дремать. Ей почудилось, что она плывет в открытом море в запечатанной бочке. Шумит ветер, хлещут по днищу волны, а бочка плывет и плывет неизвестно куда...
Под монотонный шум все плотнее слипались ресницы. Но вдруг она услышала слабый стон.
— Где я? — спросил Ветров, открыв глаза.
— Ты с нами, Алеша. Лежи спокойно — все хорошо.
Ветров поморщился, нахмурил брови.
— Что... шумит? — с усилием произнес он.
— Дождь шумит, — ответила Вероника, низко склонившись над его головой.
Ветров закрыл глаза, замолчал. Потом опять с усилием приподнял веки, посмотрел на Веронику.
— Где бригада?
— Мы уже спустились с перевала. Скоро равнина.
— Хорул-Даба... взяли? — спросил он.
— Взяли. Все хорошо. Не надо про него.
Она погладила его волосы, лоб, поправила ворот рубашки, прикоснулась губами к щеке. Слеза упала на лицо Ветрова.
— Ты плачешь?..
— Нет, нет! Лежи спокойно, родной.
— Где Викентий?
— Он за тебя остался. Хлопочет.
Ветров помолчал, лизнул языком сухие губы, прошептал на выдохе:
— Пить...
Вероника приподняла его голову, поднесла к губам кружку. Ветров с трудом сделал два глотка, болезненно поморщился. Заметив, что Вероника смахнула набежавшую слезу, сказал заплетающимся языком:
— Не плачь... Дело сделано... Теперь и туда не страшно...
— Зачем ты так?
— Об одном... прошу тебя... Об одном... — Он затих и долго молчал, накапливая силы, поим заговорил снова, произнося каждое слово отдельно: — Не оставь Игоря... Жена больная, небось уж нет...