Иволгин о любопытством смотрел на это радостно бушевавшее людское море. Только не мог он понять, почему на всех такие белесые гимнастерки. «Неужели так выгорели? А может быть, форма здесь такая, под цвет степного ковыля?» Он отыскивал глазами малиновые погоны, чтобы поскорее пришвартоваться к батальону капитана Ветрова, куда получил назначение для прохождения дальнейшей службы.
Сергей пробрался мимо разместившихся на бугорке артиллеристов и увидел наконец лейтенанта с малиновыми погонами, державшегося особняком от остальных пехотинцев. Тот не обратил на Иволгина никакого внимания и все посматривал то на грузовик, то на сидевшую поодаль девушку с выбившимися из-под пилотки светлыми локонами и маленьким, чуть вздернутым носиком.
— Вы случаем не из батальона Ветрова? — спросил у него Иволгин.
— А вам кого? Вы из штаба? — Лейтенант задержался взглядом на Сережкином ордене и гвардейском знаке.
— Из какого штаба? Служить к вам приехал.
— Служи-ить? — Лейтенант недоверчиво прищурил темные глаза.
У него красивое, чисто выбритое лицо с крепким подбородком. На лоб свисал фигурный завиток волос — лейтенант, видно, немало потрудился, чтобы придать ему именно такую форму. От висков спускались вниз тоненькие бакенбарды. «Под заправского гусара!» — подумал, улыбнувшись, Иволгин.
Снова зашумел ураган оваций. Иволгин тоже захлопал в ладоши, а лейтенант осторожно спросил:
— Скажите, если не секрет, за какие провинности вас сослали в наши благодатные места? Дуэли нынче вроде бы не в моде... Да, позвольте представиться — ваш будущий сослуживец, лейтенант Валерий Драгунский, — эффектно произнес он. — Так сказать, жертва Забайкалья!
— Почему жертва? — спросил Иволгин, назвав себя.
— Хе, почему?! Вижу, гвардия не прочь пошутить в свободное от боев время, — проронил Драгунский и опять скользнул взглядом по ордену. — Люди историю творят, на рейхстаге свои имена высекают. А мы здесь небо коптим. Вот так-то...
Они помолчали. Потом Валерий Драгунский стал вводить новичка «в курс дела», показывать, кто стоит в кузове грузовика.
— Черный с усами — это командир дивизии полковник Кучумов. Герой бездействующего Забайкальского фронта!
— А это кто? Не комбат? — Иволгин кивнул на пожилого, лысеющего майора с гладким выпуклым лбом. Вид у майора был совсем гражданский, домашний: гимнастерка сидела на нем свободно, вместо портупеи через плечо перекинут ремень с кобурой от пистолета. «Пустая», — отметил про себя Иволгин.
— Это наш замполит Русанов, — ответил Валерий. — Ветрова нет, он в госпитале печенку лечит. Комбат у нас геройский — Красное Знамя имеет за Халхин-Гол. Попади он к вам на запад — генералом давно бы стал. А здесь зачах. — Лейтенант грустно улыбнулся. — На рентгене у него, говорят, японцев нашли в печенках. Не веришь? А кто же, по-твоему, у него в печенках должен сидеть?