— Я же тебе сказал, танцевать я не умею, — огорчился Салли, опуская руки.
— Надо только хотеть. Брайен и то научился! — возразила Микаэла.
— Мне очень жаль, но я уже не в том возрасте, что Брайен. — На лбу Салли прорезалась сердитая складка. — Почему ты вечно стараешься меня воспитывать? Я же не пытаюсь изменить что-нибудь в тебе.
— А мне нечего менять! — обиделась в свою очередь Микаэла.
— Есть, Микаэла, есть! К сожалению, есть! — с грустью сказал Салли, набросил на плечи свою индейскую накидку и, попрощавшись, ушел.
Последовав совету доктора Куин, миссис Дженнингс на следующее утро пришла к ней в кабинет для вторичного осмотра. Микаэла была предельно внимательна, но так и не смогла поставить точный диагноз.
— Выглядите вы намного лучше, чем вчера, Дороти, — сказала она. — Надеюсь, вы вскоре забудете об этом недомогании. — Но голос ее, вялый, утомленный, не мог внушить пациентке особого оптимизма.
— Я тоже так думаю, — ответила миссис Дженнингс, вставая со смотровой кушетки. Она начала одеваться, медленно и задумчиво застегивала пуговицы на платье, не выпуская при этом Микаэлу из поля зрения. — А что с вами, доктор Майк? Вид у вас не такой, как обычно, не то чтобы больной, но какой-то невеселый.
Этот вопрос застал Микаэлу врасплох.
— Ах, знаете… Да нет, ничего. С чего это вам пришло в голову?
— Вы чем-то удручены. — Миссис Дженнингс подошла к Микаэле и ласково обняла ее. — Вы собственным примером доказали мне, как иногда человеку бывает полезно выговориться. Так не стесняйтесь же!
Микаэла отвернулась — ей казалось, что ясные глаза Дороти проникают в самую душу и читают ее мысли.
— Дайте мне слово, что наш разговор останется между нами.
— Само собой разумеется, — мягко ответила Дороти. — Я считаю себя вашей подругой.
Микаэла глубоко вздохнула.
— Все дело в Салли. Мы очень привязаны друг к другу, а тем не менее что-то у нас не ладится. Мы настолько разные, что я часто задаюсь вопросом, можем ли мы быть вместе. — Она сделала паузу. — Вчера, например, я попыталась показать ему несколько танцевальных па, но он не пожелал их повторить. Он, мол, не может перемениться. Но ведь нам всем приходится чему-нибудь учиться, не так ли?
— Конечно, — кивнула Дороти, — без этого нельзя. Но подчас человеку трудно понять, что учиться следует именно ему, а не его ближнему. — Миссис Дженнингс пристально взглянула на приятельницу. — И это все?
Микаэла помедлила с ответом.
— Да нет, нам, по-моему, мешает еще и то, что у нас разные представления о там, как должны складываться отношения, если… — она замялась на секунду, подбирая нужное слово, — если люди близки.