Теперь лицо Колин просто пылало огнем. Она опустила голову.
— О таких вещах я пока совсем не думаю, — с запинкой сказала она. — Я… я должна сперва изучить медицину, — попыталась она перевести разговор на другую тему.
— О, я не тороплю вас— Джесс засмеялся, взял руку Колин, поднес ее к своим губам и нежно поцеловал. — Когда вы закончите учебу, дайте мне знать. Думаю, что к тому времени и я буду владеть кое-чем побольше, чем две головы скота от вашего брата.
Колин не знала, куда ей девать глаза. От смущения она достала золотые часы, полученные в наследство от миссис Олив, и посмотрела на циферблат.
— К сожалению, мне надо идти, я должна помочь Грейс в приготовлении ужина.
Джесс кивнул.
— Как жаль, — тем не менее ответил он. — Эти часы хоть и очень красивые и наверняка ценные, но я считаю, что они портят вам жизнь, слишком часто напоминая о вашем долге.
Стадо мирно паслось в стороне от лагеря. В эту ночь Мэтью взялся сам присматривать за ним вместе с погонщиками, сменявшими друг друга. После всех трудностей прошедших дней, виноват в которых был не кто иной, как он сам, Мэтью обязан был дать остальным заслуженный отдых.
Но и он чувствовал на себе последствия утомительного пути. И хотя он прекрасно знал, что ковбой при стаде никогда не должен покидать седло, он все-таки спешился, сел в траву и освежил себе водой из фляжки лицо и затылок. Но это не помогло. Он чувствовал непреодолимое желание закрыть глаза. Ну хотя бы на минутку…
Микаэла проснулась от глухого грома. Она приподнялась и осмотрелась в утренних сумерках. Что это было?
Роберт тоже откинул свое одеяло. Глаза его расширились от ужаса.
— Стадо! — Он метнулся к своей лошади и, не седлая ее, вскочил верхом.
Салли последовал его примеру. Уже было видно, как к лагерю приближается густая туча пыли. Гром становился все явственнее.
— Скорее! — Грейс первая поняла, что случилось. — Ложитесь под фургон!
И тут же затолкала между колесами повозки Брайена и Колин, которые подошли, сонно пошатываясь, после чего туда же забрались она сама, доктор Майк и Лорен Брей.
Глухие удары копыт приближались, разрастаясь в ушах до грома, от которого, того и гляди, могли лопнуть барабанные перепонки. Одновременно содрогалась земля. Микаэла не могла припомнить в своей жизни ничего более угрожающего и жуткого. Достаточно было слепого бешенства одного из животных, чтобы опрокинуть фургон. И тогда копыта остальных растопчут укрывшихся под ним людей. Стадо приближалось, и Микаэла неотрывно смотрела в глаза надвигавшейся беде. Но в тот момент, когда волна грохота накрыла ее, она крепко прижала к себе Колин и Брайена, зажмурилась и приготовилась встретить свою участь.