Мальчик переступил с ноги на ногу, потом схватил за руку и затряс ее.
— А я Джеред Мак-Алистер, — торжественно сказал он.
Доктор Майк могла проследить ход их беседы только по жестам. Но ей было ясно, что собеседник Колин и есть тот самый мальчик, о котором она рассказывала. Микаэле радостно было видеть, что Колин, судя по всему, удалось отстоять чувство собственного достоинства. И она гордилась тем, как независимо и прямодушно повела себя ее приемная дочь в такой сложной ситуации. Но с другой стороны, эта сцена опечалила ее тем, что Колин, как видно, уже вошла в возраст, когда человек решает свои проблемы самостоятельно.
Улицы Колорадо-Спрингс словно вымерли. В городке царил воскресный покой.
Дороти медленно раскрыла дверь лавки и вышла на веранду. Ее освежило прохладным ветерком, и табличка «Закрыто», покачавшись, несколько раз стукнула о простое стекло двери. Она постояла немного, спустилась по ступенькам с веранды и направилась к церковной площади.
Участники пикника, расположившиеся в своих ярких нарядах на лугу, походили на поздние осенние цветы. До Дороти доносились оживленные голоса и смех, радостный визг детей, а также энергичные крики матерей, призывающих потомство к порядку. Над всей этой картиной простиралось небо такой прозрачной синевы, какая бывает только осенью.
Его преподобие снял шляпу, завидев Дороти.
— О, миссис Дженнингс! Какой сегодня чудесный день, не правда ли?
— Да. — Дороти кивнула и обежала взглядом всю площадь. — Вы правы, действительно чудесный день.
— Дороти, как мне вас не хватало! — крикнула ей издали Грейс— Я принесла свой новый сидр. Первые яблоки этого урожая! Вы должны непременно отведать. Мне кажется, это лучший сидр, какой у меня когда-нибудь был.
И она протянула миссис Дженнингс стакан.
Дороти попробовала напиток. Он был такой сладкий и ароматный, какого ей действительно еще никогда не доводилось пить.
— Спасибо, Грейс, и впрямь очень хороший, — сказала она, улыбаясь и возвращая чернокожей женщине стакан.
— Добрый день, миссис Дороти! — обронил Брайен, пробегая мимо и даже не взглянув на нее, поскольку не мог оторвать взгляда от земли.
— Ты что-то ищешь, Брайен?
— Да, вот это. — Он раскрыл грязную, липкую ладошку, которую, судя по всему, уже давно держал зажатой.
— Да это желудь, — удивилась Дороти. — Что ты собираешься с ним делать?
— Я его посажу и проращу. Потом вырастет дерево, такое же большое, как вон то. — Он указал на развесистый дуб, укрывающий своей тенью изрядную часть луга.
— Но, Брайен, чтобы выросло такое дерево, понадобится сто лет. Вряд ли кто из нас доживет до того времени, — ответила Дороти.