«Меня снова привели к самозванцу и поставили перед ним на колени. Пугачев протянул мне жилистую свою руку «Целуй руку, целуй руку!» — говорили около меня. Но я предпочел бы самую лютую казнь такому подлому унижению».
Пугачев с усмешкой сказал:
«— Его благородие, знать, одурел от радости».
Прошли года и поколения, пришли новые поиски, но еще только во сне Толстой целует мужичью руку.
Но я вмешался в сновидение. Вернемся к основному толстовскому анализу.
«Ежели бы пришлось видеть мой сон кому-нибудь из тех, которые, как я говорил, привыкли толковать сны, вот как бы рассказан был мой сон. — «Видела я, что St. Thomas бегает, очень долго бегает, и я будто говорю ему: «Отчего вы бегаете?», и он говорит мне: «Я ищу невесту». — Ну вот посмотри, что он или женится, или будет от него письмо.
Заметьте тоже, что постепенности во времени воспоминаниям нет. Ежели вы вспоминаете сон, то вы знаете, что вы видели прежде… Я проснулся уже утром и стал вспоминать, что я видел во сне. — Видел я, будто мы ездили с братом на охоту и затравили в острове жену примерной добродетели. Нет, еще прежде, чем поехали на охоту, видел я, что St. Thomas пришел просить меня, чтобы я простил». Теперь идет обобщение.
«Во время ночи несколько раз (почти всегда) просыпаешься, но пробуждаются только два низшие сознания души: тело и чувство. После этого опять засыпает чувство и тело — впечатления же, которые были во время этого пробуждения, присоединяются к общему впечатлению сна, и без всякого порядка и последовательности. — Ежели проснулось и 3-ье, высшее сознание понятия, и после опять засыпаешь, то сон уже разделяется на две половины».
После Толстой покажет в «Войне и мире», что обобщение касается не только сна, оно охватывает и иные явления сознания. Человек не то, что он сам о себе думает, он часто настолько лжет и подыскивает себе оправдание, что как бы выходит из себя, из своего ума — «изумляется».
Истинное сознание человека, зависящее от его бытия, это не только то, что человек сам в себе выговаривает о себе. Толстой дальше показывает, что то сознание человека, которое лежит в человеческом обществе, точнее.
Человечество знает о себе больше и вернее, чем знает о себе человек.
Теперь, особенно после появления полного, 90-томного Юбилейного издания Толстого, мы знаем, как создалась та сила Толстого, которая уже проверена временем и временем еще не исчерпана.
Тема сна и бреда, служащая для переосмысления яви, продолжала занимать писателя. Он рассказывал сон Пьера, бред Андрея Болконского, сон Пети Ростова, связанный с музыкой, сон Николеньки Болконского, в котором есть и переосмысливание декабрьского восстания, и предчувствие каких-то будущих столкновений.