В десять месяцев Ариэль, засыпая у него на коленях, пробормотала осмысленное «папа», и это решило все. Гладя дочурку по темноволосой головке, и глядя на нее, брошенную дважды, Палмер удивлялся, что не превратился в женоненавистника, хотя это было бы, наверное, оправданно. Но ведь на коленях у него сладко посапывала будущая женщина, притом явно очень красивая… В тот вечер Палмер твердо решил, что жены у него не будет больше никогда.
Разумеется, время от времени он встречался с женщинами, но свято соблюдал два незыблемых правила. Первое: сразу расставлять все точки над «i», дабы подруга на час не тешила себя иллюзиями. Второе: на сто один процент исключить у нее нежелательную беременность. Многих женщин, пытавшихся с помощью этого незамысловатого приема привязать к себе преуспевающего красавца, это повергало в уныние. И теперь, неотрывно глядя на спящую Памелу, Палмер сознавал, что впервые нарушил правило номер два.
Соблазн объяснить все внезапной вспышкой страсти представлялся весьма заманчивым, но Палмер понимал: дело не в этом. И шампанское тут было ни при чем. Какое-то наваждение, да и только…
Как похожа она на Ариэль! Такого сходства между матерью и дочерью он не мог даже вообразить. Ему сейчас казалось, что если их хотя бы раз увидят рядом, тайное тотчас станет явным. Мог ли он допустить такое? И Кимберли известно все… Случайно обнаруженная в кармане его пиджака записка с именем настоящей матери Ариэль выдала его тайну. Но жена, естественно, была нема как рыба…
С Ким он снова увиделся только два года спустя после развода. К тому времени ее лондонское агентство уже процветало. Очутившись лицом к лицу, ни он, ни она не ощутили ничего. Ровным счетом ничего. Кимберли лишь холодно поинтересовалась, здорова ли «его дочь»…
А подросшая малышка то и дело спрашивала, куда девалась мама. Сначала Палмер решил выдумать авиакатастрофу, но ведь девочке было всего три года! И он, отводя глаза, бормотал про то, что мама уехала далеко, но непременно вернется…
— А она красивая? — тормошила его Ариэль.
— Ты похожа на нее как две капли воды, — отвечал Палмер…
В гостиной отчаянно зазвонил телефон, и Палмер кинулся к аппарату, боясь, что резкий звук разбудит Памелу. Ким! Легка на помине…
Сквозь сон Памела услышала звонок, но блаженная истома во всем теле не давала проснуться окончательно. Она лишь повернулась на другой бок. И вдруг…
— Я запрещаю тебе это, Кимберли! К тому же она знает все!
Возбужденный голос Палмера мигом пробудил ее, и Памела рывком села в постели. Ни секунды не сомневаясь, что речь идет именно о ней, она прислушалась…