Первый бродяга стал читать вслух:
— Ограбил Центральный Национальный банк Гринсвилла, штат Индиана. Взял семьдесят тысяч наличными. — Он замолчал, усваивая информацию, а потом добавил: — И кое-что еще.
— Семьдесят тысяч долларов! — эхом откликнулась женщина.
— Да, это вам не кошелек отобрать, — заметил кто-то из толпы.
Собравшиеся на все лады выражали удивление и недоверие. Кто-то поинтересовался, каков был рекордный улов Красавчика Флойда. Женщина напомнила, что Френку Нэшу однажды удалась взять около ста тысяч.
— Но Френк Нэш теперь на том свете, — усмехнулся один мужчина.
— А что Баркеры? — поинтересовался другой.
— Баркеры не грабят банки, а похищают людей, — сообщил ему человек, выговор которого свидетельствовал о том, что в лучшие времена он был фермером.
— Все преступники одинаковы, — изрекла женщина.
— Ничего подобного, — возразил фермер. — Похищать людей, отрывать их от семей — жестоко и позорно.
Первый бродяга выслушал это со скептической улыбкой.
— Лично я похищал бы людей за милую душу. Или грабил бы банки, если бы кишка не была тонка. Лишь бы были денежки. Нет, я уже нахлебался всякого…
— А как у тебя с честью и совестью? — поинтересовалась женщина.
— Ни того, ни другого, — сообщил мужчина. — И долларов тоже нет. Ладно, читай дальше.
Первый снова стал читать вслух.
Между тем в дверях бара появились двое. Они были немного удачливей тех, кто толпился у киоска, потому как могли позволить себе купить бутылку пива или вина, да еще газету, чтобы было чем прикрыться от дождя.
Один из них наблюдал за собравшимися. Первый бродяга читал заметку про Диллинджера. Остальные обратились в слух, боясь упустить хоть слово.
— Живут, как скоты, — изрек тот, что наблюдал за бродягами с порога бара. Он кивнул головой в их сторону и смачно сплюнул.
Вскоре оба они пошли своей дорогой. Толпа безработных у газетного киоска внушала им не только презрение. Депрессия еще давала о себе знать, и каждый мог оказаться на улице, без крыши над головой и куска хлеба.
Впрочем, куда интереснее то, что творилось в самом баре этим дождливым сентябрьским вечером.
4
На табурете у стойки восседал Джон Диллинджер собственной персоной. Он был одет как щеголь: хороший двубортный костюм, шелковый галстук, умопомрачительные двухцветные туфли. Он отпустил усики, как у Дугласа Фербенкса. Рядом с ним сидела темноволосая девица… Несмотря на усталый и даже измученный вид, в ней чувствовалось обаяние.
— На кого я похож? — с усмешкой спросил ее Диллинджер.
— Не знаю, — равнодушно пожала она плечами. — А на кого тебе хочется быть похожим?