О, а мой принц что, ревнует?
— Курц, ты зря дергаешься. У тебя будет задание куда более сложное, — я засмеялась, пытаясь не смотреть на него, чтобы не понял, чего ж я имею в виду, — Только я тебе не скажу, что ты должен сделать. Ты должен сам догадаться. Но помни, это очень важно и времени у тебя всего несколько месяцев.
Я пыталась придумать, как бы и чего бы сказать, чтобы он сам… чтобы его направить… чтобы… в конце концов, просто положила руку ему на грудь и посоветовала слушать сердце. Ну, ведь должно же ему если не сердце, то какой-нибудь другой орган (веления которого мужчины часто путают с велениями сердца) подсказать, что надо бы заняться чем-то насущным. Ну не могу же я вот так вот взять и сказать ему прямым текстом: "Иди вон к той женщине и сделай ей ребенка. Нет, жениться я не заставляю, тут на твое личное усмотрение, но ребенка ей сделай. Да, не забудь, милый, что женщина должна сама этого захотеть, а не чтобы результат стал для нее неожиданностью". Представив себе такую речь, посмеялась.
Так, теперь мой единственный добровольный Прислужник, напрягла его на поиски всей доступной и недоступной информации о хаосе. Может, хоть чего полезного выцеплю оттуда.
— Конни, мне кажется или ты забыла обо мне? — Наставника следопытов я обошла специально, но раз сам напрашивается…
— Зархар, я не забыла. Просто… тебе что, больше делать нечего? Так жаждой работы воспылал? Но если так хочешь — пообщайся с народом, со жрецами в первую очередь. Ничего конкретного не говори им, пусть набросают вопросы, а ты мне их передашь. Ну и по ходу дела сам сообразишь, кого и как успокоить. Мировые волнения никому не нужны.
Вот и славно, всех работой нагрузила. Извинившись перед Мартином за порушенную комнату и направив Курца в Шарионту (столицу Вашраита), где живет его суженая, вернулась в Сарроэнр.
Глава 18. Продолжение
— Рон, — позвала его первым делом, — Мне нужна твоя помощь.
Он тут же появился, внимательно осмотрел (видимо уже не доверяя своему чутью и постоянному мониторингу моего состояния), потом схватил в охапку и утянул к горной речке.
— Рон, у меня было очередное наваждение, — скинула ему произошедшее с мачо, — И что ты можешь мне на это сказать?
— И чем конкретно тебя напрягает третья встреча с ним?
— Да сама не пойму чем конкретно. Всем!
— Ага, значит, все же третья, — довольно протянул он. И чем он доволен? Третья?
— Вот зараза! Ты меня подловил! — я стукнула по его груди кулаком, помотала ушибленной рукой и отвернулась. О случае в храме он знал — сам все видел, а о сне — я ведь ему не говорила, кто мне приснился.