Рукопись Чейма (Пратер) - страница 6

Я не раз смотрел «Девичью спальню», и вид Сильвии в красном кукольном платьице, дубасящей подушкой свою однокашницу, не мог оставить меня равнодушным. У Сильвии была кремовая кожа, зеленые, как изумруды, глаза, копна рыжеватых волос, чувственный…

— Мистер Скотт?

— Да?

— Вы меня слушаете?

— Конечно. Продолжайте. Очень интересно.

— Теперь вы понимаете, почему я так тревожусь о Джелли.

— Разумеется, понимаю.

— Дело ведь не только в деньгах. Хотя шесть тысяч долларов для женщины в моем положении тоже не пустяк. Но поверьте, будь Джелли в состоянии мне их заплатить, он бы это сделал.

— Верю.

— Как вы думаете, вы сможете его найти?

— Конечно. Если это только возможно, я его найду. Итак, вы нанимаете меня?

— Сколько вы берете?

— Сотню за день работы. Свои расходы оплачиваю сам, если только не происходит чего-то непредвиденного. Должен предупредить вас, обычно неожиданности…

— Сто долларов в день?

— Да, мэм.

— Довольно дорого.

Я улыбнулся. Как объяснить, что я честно зарабатываю каждый цент? Ведь если кто-то огреет тебя по башке рукояткой тяжеленного автоматического пистолета 45-го калибра, это обойдется подороже сотни долларов. Правда, слава богу, это дело, кажется, не обещает подобных сюрпризов. Я улыбнулся еще и потому, что именно такую сумму миссис Джелликоу взимала в день со своего бывшего супруга.

— Ну ладно, — наконец согласилась она. — Надеюсь только, что поиски не затянутся.

— Я тоже.

— Что еще вам нужно?

— Чуть больше информации о мистере Джелликоу. И, если можно, фотографию вашего мужа, желательно из последних.

Она нашла фотокарточку двухгодичной давности размером девять на двенадцать, сделанную в фотоателье. Я задал ей необходимые вопросы, но ее ответы мало что прояснили. Конечно, достаточно и фотографии. Вряд ли найдется много людей, похожих на Уилфреда Джефферсона Джелликоу.

На снимке он стоял в непринужденной позе, облокотившись на полку бутафорского камина, зажав двумя вытянутыми пальцами сигарету и раздвинув в улыбке губы.

Высокий, худой, весь в черном — ни дать ни взять гробовщик на похоронах собственного отца, оставившего его без наследства. Лицо унылое, осунувшееся. Все морщины — от уголков глаз, от носа и краев рта — сбегали книзу. У него был вид отчаявшегося, не раз пережившего крах человека.

Я спрятал фотографию в карман пиджака, и мы несколько минут молча смотрели друг на друга. Наконец мне это надоело. Подавшись вперед и подобрав ноги, я, потирая поясницу, медленно встал и выпрямился.

— Какие милые стульчики у вас в саду, — заметил я.

— Я рада, что они вам понравились, мистер Скотт.