Повернув голову полностью, я, очевидно, прямиком уставился бы в дуло кольта 45-го калибра, который Эд держал в своей ручище. Я продолжал говорить, только чтобы заставить Дейва и Эда слушать.
— Кроме того, Дейв, тогда я еще не осознал, что охочусь за вами, поэтому не мог догадаться, что Эд едет сюда. А потом я был слишком занят, чтобы складывать воедино все кусочки…
Дейв прервал меня, но на сей раз он обратился не ко мне:
— Я бы предпочел не убивать его, Эд, но если он станет дергаться, стреляй.
Теперь заговорил Эд, причем обращаясь именно ко мне:
— Наемный громила, а?
— Да, — подтвердил я. — И более того — тупой, вонючий, толстокожий ублюдок.
Несмотря на предупреждение «не дергаться», я был готов именно к этому. У меня был выбор: либо подчиняться во всем Дейву и Эду, пока они не убьют меня, либо, напротив, полностью не подчиняться им, пока они тоже меня не убьют. Последний вариант оставлял, по крайней мере, шанс на выживание.
Я сидел между Дейвом и Эдом, и если бы «дернулся» достаточно быстро, покуда Эд еще не опомнился от обрушившихся на него оскорблений, то, нажав на спуск кольта, он мог всадить пулю в Дейва вместо меня. Кроме того, я намеревался в момент «дерганья» произвести пару выстрелов из своего кольта 38-го калибра, и, хотя я все еще смотрел в дуло пистолета Эда, а Дейв находился в восьми футах в противоположном направлении, в случае удачи я мог в него попасть. Если нет, то я, по крайней мере, поднял бы солидный шум.
Это было не хуже любого отчаянного плана и, возможно, даже лучше, поэтому, произнеся «ублюдок», я был готов действовать.
Готов… Но от готовности до самого действия оказалось не так уж близко. Причина в том, что моя быстрая оценка ситуации была ошибочной приблизительно на семь футов. Покуда я выводил Эда из себя, готовясь «дернуться» и поднять шум, Дейв Кэссиди был уже не в восьми, а всего в одном футе от меня.
Схватив с находившегося между нами столика вазу, в которой, помимо гвоздик и воды, возможно, лежала свинцовая наковальня, он обрушил ее мне на голову. Впрочем, я этого не видел, но так как поблизости не было других предметов подходящего размера и веса, логика подсказывает, что это была ваза. Во всяком случае, это не были гвоздики.