Но и тогда сведения поступили не от людей, которых я расспрашивал, а от человека, с которым я не говорил целых шесть месяцев, узнавшего по беспроволочному телеграфу преступного мира, что Шелл Скотт ищет определенную информацию. Все это свелось к паре быстрых фраз от мелкого вора и незадачливого игрока по имени Феймес Браун. Чем он был знаменит,[14] я никогда не знал, но это было его настоящее имя. Тем не менее это оказалась единственная полезная информация, добытая мною в результате всех походов и телефонных разговоров. Однако она того стоила.
Я не мог принимать звонки по мобильному телефону, но попросил оператора записывать сообщения. Позвонив из телефонной будки в четыре часа, я узнал, что, помимо нескольких абсолютно незначительных сведений, всего несколько минут назад поступило сообщение, состоящее из одного слова «Феймес» и телефонного номера. Оператор был озадачен, но я — нет.
Я опустил монету и набрал номер. Мужской голос ответил: «Джилли».
Сначала я не понял, что это означает, но потом вспомнил, что «Джилли» — маленькое кафе с баром на Хоторн-стрит в Лос-Анджелесе, в паре кварталов от Фигероа. Это было заведение, в котором парень, заказавший пиво с закуской, считался гурманом. Фирменными блюдами там служили яйца, свиные отбивные, картошка и трупный яд.
— Позовите мне Феймеса, — попросил я. — Если он еще у вас.
— Он в баре.
Послышалось звяканье телефонной трубки, после чего другой мужской голос осведомился:
— Да?
— Это Шелл Скотт. Если ты в «Джилли», Феймес, значит, остался без гроша.
— Точно. «Джилли» — единственное место, где могут покормить в кредит. Все равно что заключать сделку в морге, верно? — Он говорил очень тихо.
— У тебя есть что-нибудь для меня?
— Предположим, я нашел пижона, который вам нужен, — с белой прядью посредине башки. Сколько это будет стоить, Скотт?
После бесплодных четырех часов я затосковал и даже начал подремывать, но слова Феймеса тут же прогнали всю сонливость. Я мог бы сказать ему, что заплачу любую сумму, какую он назовет, но философия вора состоит в том, чтобы хапнуть больше, чем в состоянии унести. Поэтому я ответил:
— Назови свою цену, приятель. Но тебе не следовало сообщать мне, что ты находишься в «Джилли».
— Глупо с моей стороны, — согласился он. — Все-таки я тупица. Как насчет пары сотен? Я промолчал.
— Ну… — Феймес громко рыгнул, явно не отвернувшись от трубки и даже не прикрыв рот ладонью. Деликатностью он не отличался. — Сегодня вечером я могу крупно выиграть. Дайте мне хотя бы сотню, чтобы я мог принять участие в игре. — После паузы он добавил: