Когда Эарен увидел девочку, все чувства, клокочущие в его душе, — гнев, страх, злость, негодование, — сменились одним: всепоглощающей жалостью. К горлу подступил комок, а в глазах застыли слезы. В огромной кровати, среди взбитых перин и подушек лежало худенькое, почти прозрачное существо. Этот ребенок совсем не был похож на ту жизнерадостную пухленькую девочку, портрет которой Анхело-Эарен написал совсем недавно. Художник присел на краешек кровати и взял холодную худенькую ручку в свои ладони. «Неужели это все из-за меня?! — пульсировало в его сознании. — Я никогда, никогда больше не буду писать! Если мне удастся выйти отсюда, клянусь, я выброшу все краски и сожгу холсты…»
Девочка открыла глаза.
— Ты кто? — прошептали ее губы. Эарен скорее догадался, чем услышал вопрос. Сил у девочки уже не было. — Ты мне поможешь?
Эарену захотелось убежать, только бы не видеть этой боли в детских глазах. Но бежать было некуда. Ему так хотелось помочь этой девочке!.. Если бы он только мог поделиться с ней своим здоровьем, он бы сделал это, не задумываясь.
— Подожди, я сейчас тебе кое-что покажу.
— Не уходи, — пролепетали ее губы.
— Не бойся, я не уйду. Сейчас. Вот… — Эарен развернул картину. (Соне удалось вырезать холст из рамы, так, что Марика ничего не заметила.)
— Какая хорошенькая! — улыбнулась девочка.
— Это ты.
— Зачем ты так шутишь? — Девочка потянулась и стала водить тоненькими пальчиками по картине.
Ничего не происходило. Эарен надеялся, что он догадается, какие слова нужно произнести или какие пассы сделать руками, но его интуиция молчала.
Время шло. Девочка, как завороженная, продолжала смотреть на портрет, а Эарен нервничал все больше и больше. В его руках была не только жизнь этого ребенка, не только его собственная жизнь, но и жизнь Сони.
Эарен не знал, сколько прошло времени, но когда дверь открылась и на пороге появился Иолк, он уже был готов кинуться к нему и во всем признаться. Сказать, что он и есть тот самый художник, который погубил его ребенка. Пусть они сделают с ним все, что посчитают нужным, если им от этого станет легче. Он заслуживает любого наказания. Но только пусть отпустят Соню, ведь девушка ни в чем не виновата!..
Но Эарен не успел ничего сказать Иолк подскочил к дочери и подхватил ее на руки.
— Получилось! Получилось! — выкрикивал он.
За Иолком в комнату ввалилась целая толпа.
— мать девочки, какие-то женщины, няньки, слуги. Эарен вначале испугался. На всякий случай, пока никто не видел, он набросил на картину одеяло и приготовился принять любое наказание.