- Чтобы направлялся в Эристу… брал баркас и отправлялся на мыс, а ты думаешь… нет, им нечего тут делать.
- Поедем, проверим, - постановил Гизелиус, вспомнив самостоятельные и разумные суждения сержанта, - мы же не знаем, как им пришлось уходить, возможно, путь на Эристу был закрыт?!
- Я уже оседлал двух лошадей… - скромно сообщил ученик, - но… может… леди пойдет отдыхать?
- Забудь в походе слово - "леди", мальчик, - ловко влезая на одну из лошадей, хмыкнула Тренна, - лучше помни, что я один из самых сильных боевых магов ковена. Мы сами съездим, а ты присмотри тут за местностью, если что… вот амулет срочного вызова. И, кстати… какой именно магией ты пользуешься?
- Я должен был стать магистром магии воздуха и живой природы… а еще у меня очень тонкий слух.
- Надеюсь… ты не забываешь ставить купол тишины, когда вечером плетешь защиту на шатер? - минут через пять, когда, по мнению мага, они отъехали достаточно далеко, шепнул Гиз, придержав коня, чтоб оказаться рядом с женой.
- Ты же знаешь… в это заклинание включено всё, и я давно привязала его на одно слово, так что можешь не переживать, никто нашего разговора не слышал. Меня волнует другое, отпустил бы Вестур парня так легко, если бы знал про все его таланты? - задумчиво ответила Тренна и невольно оглянулась, словно могла увидеть припавшего к земле чуткого ученика.
В самый последний момент Гарнелос неожиданно для всех изменил принятое решение. Оставил отряд в закрытом с трех сторон выходе из ущелья и лично проводил Монрата с помощником почти до деревни. Сам в деревню соваться не стал, затаился в кустах и внимательно следил за происходящим, ища хоть малейший намек на присутствие в деревне чужих. Дозор из десятка гвардейцев следил за ним самим издали, готовый по первому требованию ринуться на помощь.
Однако в деревушке, протянувшейся вдоль берега одной улицей, было тихо и сонно, струились над крышами дымки, сообщая, что хозяйки приступили к готовке ужина. На небольшой площади между причалом и единственной лавкой играли в догонялки ребятишки, за ними гонялись веселые дворняги, даже не облаявшие как следует приехавших чужаков. Монрат спросил о чем-то детей и уверенно направил лошадь к самому большому дому, видимо, принадлежащему местному старосте. Немного позже к грубому бревенчатому причалу, возле которого приткнулось несколько барок, пристала рыбачья лодка. Высадившиеся из нее на потемневшие доски рыбаки выгрузили снасти, и разбрелись по деревне, утаскивая домой добычу. Двое рыбаков, тащивших самые большие корзины, потопали в сторону лавки. Все правильно, хмыкнул понятливый сержант, должок за выпитое винцо понесли, не иначе.