Еще надо прочитать «Молот ведьм» и найти там разгадку истории, затаившейся на четыре с половиной века, откопать замурованное в стену проклятое вино, несущее смерть, открыть пузатую бутылку, провести бокалом под носом и не забыть вскользь заметить, что урожай в тот год был прекрасен.
Надо ворваться в мрачный Зоргенштайн так, что никакая полиция тебя не заметит, выявить дремавшее там древнее зло, нашедшее новых хозяев, разнести это зло в клочья, вылететь из взрывающегося замка в огненных клубах, нелепо размахивая руками в ласково несущей тебя ударной волне. И затем, без царапины и синяка, плавно вырулить на автобан, оставляя за спиной дым и разрушения.
На самом деле, в реальной жизни, любой из тех ударов, что наносят на экране хорошо тренированные люди в черных комбинезонах, уложит тебя в больницу на неделю, а окончательно все заживет в лучшем случае через год. И пули врагов попадают в цель гораздо чаще, чем это случается в сказках. Хватает одной, чтобы надолго и всерьез перестать бегать, подтягиваться, лупить преследователей руками и ногами.
А потом ты будешь лежать и ждать, когда приедет доктор. И думать, есть ли у него противошоковая сыворотка и обезболивающее. Иногда, через слепящее солнце, коситься на то, что рядом. Зелено-бурые пятна камуфляжа, сиренево-черная вздувшаяся кожа, багровые цветы развороченных ран, над ними дрожат и пикируют крупные изумрудные мухи, очень много мух. И веера зелено-серебристой слоновой травы над всей этой картиной. Вот что такое боевик в реальности.
А вправду ли я хочу этого в настоящей, моей жизни?
Впрочем, меня никто об этом и не спрашивал. Реальная жизнь — это когда я слышу в трубке голос: «Отбой, Серега».
И это правда отбой.
Не будет тебе, дорогой друг, шпионского боевика. И готического романа тоже не будет.
Что ж, если наш король не любит пьесы…
Но строчка эта завершалась у меня в голове почему-то совсем другим образом: «Прощайте, вы, крылатые войска».
Три нежные колокольные ноты под высоким потолком. В Москву.
Они расслабленно брели мне навстречу всей четверкой, с рюкзаками и маленькими сумками на колесах. Юля, с круглыми глазами — никогда не бывала во франкфуртском аэропорту? Игорь Седов, с бесконечно ироничным взором, рассказывающий что-то благосклонной хрупкой Алине и рубящий предмет разговора рукой. И Гриша, злорадно озирающий окрестности победным взглядом.
Полчаса назад на регистрации произошла забавная сцена. Алина получила место у окна, Гриша требовал себе кресло тоже у окна, поскольку это ведь именно он успешно расследовал дело сжигателей и каббалистов. А еще Гриша затащил к себе под бок Седова, пообещав всю дорогу без перерыва брать у него интервью. Юля, незаметная, как мышка, пристроилась к ним, и получилось так, что впереди сидим мы с Алиной, а прочая троица сзади.