Его челюсть отвисла, он прокашлялся, собираясь высказать разумные возражения, затем решил не затрудняться. Если когда-либо ему доводилось наблюдать выражение безоговорочной решимости, то лицо мисс Мэри Беннет выражало именно ее.
— Со слугами? — спросил он.
— Супружеская пара, старшая горничная, кухарка и младшая горничная, будьте добры. Я не намерена устраивать приемы, а мои потребности невелики.
— И компаньонка? — спросил он, записывая.
— Мне она не нужна.
— Но… мистер Дарси! — воскликнул он, ужаснувшись.
— Мистер Дарси не арбитр моей судьбы, — сказала мисс Беннет. Подбородок выставлен, рот сжат в узкую полоску, глаза под тяжелыми веками менее всего сонные. — Я сама была достаточно долго скучной особой женского пола, мистер Уайльд, и не желаю, чтобы мне навязывали такую же как напоминание.
— Но вы не можете путешествовать без сопровождения, — запротестовал он.
— Почему нет? Я буду пользоваться услугами горничных в гостиницах, где соблаговолю остановиться.
— Вы возбудите сплетни, — сказал он, хватаясь за соломинку.
— Сплетни заботят меня так же мало, как сильно я не терплю безделья, слишком долго страдая от того и от другого. Я не беспомощная женщина, хотя уверена, что вы, подобно мистеру Дарси, именно так смотрите на весь женский пол. Если Бог счел нужным дать мне волю потрудиться во имя Его, значит, Бог будет моим соратником во всем, включая посягательства недостойных и докучливость мужчин.
В ужасе от такой железной целеустремленности, чувствуя неспособность найти аргумент, который понудил бы мисс Беннет свернуть с избранного ею пути, мистер Уайльд сдался, приняв решение незамедлительно написать мистеру Дарси.
— Все будет сделано, — сказал он глухо.
Она встала.
— Превосходно. Сообщите мне в Шелби, когда найдете для меня домик. То немногое, что мне принадлежит, сможет перевезти Дженкинс. Это даст бедняге случай хоть чем-то заняться. После смерти моей матери ему совершенно нечего делать.
И она выплыла вон из комнаты.
Мистер Уайльд вернулся к окну, успев вовремя увидеть, как она села в свою коляску, ее профиль по ту сторону оконного стекла, такой же безупречный и скульптурный, как у греческой статуи. Господи, что за женщина! Она бы поставила на место и самого Сатану. Так почему же, спросил себя мистер Уайльд, я влюбился в нее? Потому что, ответил он себе, я был уже годы полувлюблен в ее образ, а теперь эта единственная встреча говорит мне, что она уникальна. Подходящие девицы неизбежно скучны, а, кроме того, у меня есть склонность к зрелым женщинам. Она меня околдовала!
О, какой танец устроит она своему мужу! Неудивительно, что у мистера Дарси был такой неодобрительный вид, когда он коснулся темы мисс Мэри Беннет и ее крохотного состояния. Состояния не настолько внушительного, чтобы составить приличное приданое, и по сути недостаточного, чтобы женщина благородного происхождения могла существовать на него без поддержки. Мистер Уайльд понял, что мистер Дарси желал, чтобы она поселилась в Пемберли, но было очевидно, что в планы ее самой это не входит. А как она планирует распорядиться своими деньгами, лишенными возможности приумножаться? Никуда не вложенные они не дотянут до ее старости. Лучшим выходом для мисс Беннет было замужество, и мистер Уайльд очень желал стать ее мужем, не важно, какой страшный танец она ему устроит. Она была несравненной — женщиной, знающей, чего она хочет, и не боящейся говорить об этом прямо.