Он приложил все усилия, чтобы изменить характер Чарли, но даже могущества и влияния Дарси, владельца Пемберли, оказалось для этого мало. А затем — ничего.
Кэти теперь было десять, и она останется последней. Фиц удалился из жизни жены, как и из ее постели. Он уже был членом парламента, тори в краю тори, но после рождения Кэти принял министерство и занял место среди первоскамеечников. Ход, освободивший его от жены, благодаря долгим отсутствиям в Лондоне, неоспоримо извинительным причинам быть вдали от нее. Не то чтобы она утратила полезность; всякий раз, когда Фиц нуждался в ней для продвижения его политической карьеры, она затребовалась в Лондон, как ни отвратителен ей был высший свет.
Лидия прибыла первой, влетев в гостиную и злобно хмурясь на этого странного человека, Эдварда Скиннера, который втолкнул ее туда. Сердце Элизабет мучительно сжалось, таким морщинистым, землистым и опухшим было лицо ее младшей сестры. Бесформенная фигура — мешок муки, затянутый корсетом в подобие женственности. Топорщащиеся складки поверх вздернутых грудей показывали, что, лишенные поддержки китового уса, они обмякнут наподобие жидко набитых подушек, подвешенных для просушивания на веревке. Вульгарная шляпка пенилась страусовыми перьями, платье из легкого муслина мало подходило и для такой погоды, и для долгого путешествия, легкие атласные туфли в старых пятнах и новой грязи… Ах, Лидия! Когда-то красивые льняные волосы не мылись месяцы и месяцы, кудряшки отливали зеленоватой сальностью, а большие голубые глаза, так похожие на материнские, были вымазаны средством, предназначенным для чернения ресниц. И выглядели они так, будто ее избивали, хотя Джордж Уикхем четыре года как покинул Англию, и значит, от побоев она была избавлена… если только ее не избивал кто-то другой. Книга Чарли мгновенно отложена, и он оказался возле своей тетки с быстротой, отстранившей Элизабет, взял ее руки в свои, согревая их, пока подводил ее к креслу у камина.
— Ну вот, тетя Лидия, погрейтесь, — сказал он ласково. — Мама, я знаю, привезла для вас одежду потеплей.
— Черную, конечно, — сказала Лидия, бросив яростный взгляд па старшую сестру. — Господи, такой ужасный цвет! Но что поделать, раз мама умерла. Подумать только! Я никак не считала, что она слаба здоровьем. Ах, почему Джорджа отправили в Америку? Он нужен мне здесь. — Она увидела в дверях хозяина и просветлела. — Трентон, кружку эля, будьте добры! Этот ужасный человек похитил меня на пустой желудок. Эль, хлеб с маслом, кусок сыра… и побыстрей!
Но прежде чем Трентон повернулся, чтобы исполнить ее распоряжение, вернулся Нед с большой чашкой кофе и поставил чашку перед ней. За ним следовала служанка, неся поднос с кофе и закусками, достаточными для всех.