— Странно, что вы мне это говорите, — ответил я, рассматривая ее зрачки в свете лампы.
— Что тут странного? — удивилась она, сощурившись.
— Ничего. Может быть, все-таки скажете, что вас так радует?
— Ну нет, тем более не скажу теперь, когда я знаю, что вы мой сосед. Кстати, я хотела бы попросить вас об одной услуге.
— Все, что пожелаете.
— Если б вы намекнули вашему приятелю, что неплохо бы убавить звук, когда он развлекается со своей подружкой, я была бы вам очень признательна. Я ничего не имею против забав молодых, но в моем возрасте сон, увы, слишком чуток.
— Если вас это утешит, вряд ли вы еще их услышите: насколько я понял, дело у них идет к разрыву.
— А, — задумчиво протянула старушка, — мне очень жаль. Ну что ж, если со мной все в порядке, я могу уйти домой?
— Нет, придется оставить вас под наблюдением, я обязан.
— Что вы собираетесь наблюдать?
— Вас!
— Не стоит терять время, я сама вам все скажу. Я, женщина преклонных лет (сколько мне — вас не касается), поскользнулась на кухне. Наблюдать тут нечего, надо просто перевязать мне лодыжку. Видите, она раздувается на глазах.
— Отдохните пока, мы сделаем вам рентген, и, если перелома нет, я сам провожу вас домой после дежурства.
— По-соседски даю вам три часа, не больше. Иначе доберусь сама.
Я выписал направление на рентген, поручил пациентку санитару и вернулся к работе. Новогодние ночи — худшие для отделения «Скорой помощи», с половины первого начинают поступать больные. Алкоголь и чересчур обильная пища — никогда не пойму, почему для многих именно в этом состоит праздник.
Соседку я снова увидел под утро, она сидела в кресле на колесах с сумкой в руках и забинтованной ногой.
— Хорошо, что вы выбрали медицину, потому что шофера из вас бы не вышло. Теперь вы меня проводите?
— Я заканчиваю через полчаса. Нога болит?
— Вывих, тут и врачом быть не надо. Будьте так добры, принесите мне кофе из автомата, тогда я готова вас подождать, но недолго.
Я сбегал к автомату и принес ей кофе. Она пригубила напиток, поморщилась и вернула мне стаканчик, показав на стоявшую у колонны урну.
Приемный покой опустел. Я снял халат, забрал из гардероба пальто и выкатил кресло на улицу.
Я ловил такси, когда водитель «скорой помощи» узнал меня и спросил, куда нам ехать. Его дежурство тоже закончилось, он любезно согласился нас подвезти и даже великодушно помог мне поднять соседку по лестнице. К шестому этажу мы оба выбились из сил. Старушка протянула мне ключи. Водитель оставил нас, а я усадил соседку в кресло.
Я обещал, что зайду и принесу все, что ей может понадобиться: с вывихнутой лодыжкой лучше некоторое время не выходить даже на лестницу. Нацарапав на бумажке свой телефон, я положил его на виду на столик и взял с нее слово звонить, если что. Когда я был уже в дверях, она меня окликнула: