— И он мог предложить тебе такое? Предложить, являясь твоим финансовым консультантом? — Хантер даже не пытался скрыть свое презрение. — А тебе до сих пор не приходило в голову, что ему может оказаться трудновато выполнить подобное обещание? Не забудь, ведь он несет ответственность перед советом директоров, а эти люди вполне могут не согласиться с ним, как уже бывало раньше. Подумай, что же тогда будет с тобой? Мало того что ты будешь разорена, так еще окажешься связанной на всю жизнь с каким-нибудь придурковатым скотником, который заграбастает все, до чего успеет дотянуться, а затем спокойненько отделается от тебя, как только поймет, что запахло жареным.
— Кому уж и знать, как не тебе, — отрезала Лия. — В прошлом ты был изрядный мастер на подобные штуки.
— Не начинай разговор, который не сумеешь закончить, Лия, — тихо предостерег Хантер. — Я просто пытаюсь тебе объяснить: если ты выйдешь замуж за первого, кто ответит на твое объявление, ты пожертвуешь всем, что у тебя есть, а в обмен получишь лишь беспокойство и головную боль.
— Ошибаешься, — уверенно ответила Лия. — Я верю Конраду. Он обязательно сумеет добиться предоставления кредита.
Она видела, что Хантер с ней не согласен, однако тот предпочел не возражать.
— А как же объявление? — поинтересовался он.
— Идея дать объявление принадлежит мне. В моей ситуации нужны результаты, и побыстрее. — Она скрестила руки на груди, точно копируя его позу. — Кое-чего я успела добиться.
Он горько рассмеялся.
— Если тебе уже попался этот «добрый и мягкий», я не удивлен.
— А тебе и не надо удивляться, — защищаясь, возразила она. — Мне нужно одобрение Конрада, а не твое.
— Я нисколько не сомневаюсь в том, что твой друг-финансист проследит, чтобы у твоего будущего мужа в избытке хватало и хозяйственного, и делового опыта, — с недовольной миной заявил Хантер. — А как насчет опыта любовника и мужа? Кто поручится, что кандидат подойдет и по этой статье? — Хантер понизил голос, который снова, как в далекие дни, зазвучал хрипловато и обольстительно: — Даже самый «добрый и мягкий» мужчина не удовлетворит тебя в постели, будь ему отпущен хоть миллион лет.
Лия выругалась про себя, проклиная горячий румянец, поползший по ее щекам.
— Об этом я думаю в самую последнюю очередь.
— Ты права. Так оно и должно быть. — Он насмешливо оглядел ее. — Скажи, и как ты представляешь свою жизнь в браке? Как стерильные отношения с мужем, который и понятия не имеет, как доставить удовольствие своей жене?
Воспоминания закружились перед ее внутренним взором — воспоминания о том, как они сплетались под бездонно-синим небом, торопливо сбрасывая одежду, скрывая наготу в высокой траве, — но Лия решительно попыталась избавиться от этих мучительно-соблазнительных картин. Сейчас она не может позволить себе предаться воспоминаниям, не может позволить себе рисковать, снова привязываясь к столь непостоянному, безответственному человеку… не хочет вновь испытывать боль. Не хочет, даже если от этого зависит спасение ранчо.