Так уж устроен человек, что каждый по-своему относится к удивительным событиям века. Одни гордятся ими как своими достижениями, иногда вполне законно. У других они вызывают взрыв восторга на день-два. Третьи только ахают: «Везет же людям…» Алексей принял полет «Востока» как вызов лично ему. Тогда и сказал себе: «Буду космонавтом-испытателем».
Сказал… Сказать легко. А как это сделать?
В Звездный он попал позже других. Точнее, много позже, когда штурм космоса, полеты пилотируемых кораблей вошли в систему научного подвига страны, стали звеньями далеко идущей и строго рассчитанной программы исследований.
Но «опоздание» (рискнем назвать его так) не сделало для него исключения. Не сделало исключения и то, что трижды уже стартовали в космических кораблях люди, чья профессия не была связана с авиацией. Прошел через все испытания: центрифугу и сурдокамеру, тренажеры и невесомость, полеты на специальных самолетах и прыжки с парашютом…
Лестница в космос не из коротких. На ней много ступенек. И закон таков: перескакивать через них нельзя, шагать надо только по всем по порядку, снизу вверх.
Константин Феоктистов: «Каждый полет – это большая исследовательская работа, путь к более широкому познанию тех законов, которыми определяется движение корабля, функционирование его систем, агрегатов – всего сложного бортового комплекса. Естественно, что чем полнее будет информация, собранная в космосе, чем квалифицированнее будет ее оценка, тем успешнее люди будут продвигаться по космическому пути.
Елисеев – инженер с большим техническим кругозором, конструкторской стрункой, наблюдательный, с тонкой интуицией. Это человек страстный, увлекающийся и в то же время хладнокровный и рассудительный.
Он умеет мечтать и, если хотите, фантазировать. А именно эти качества, когда они базируются на фундаменте больших знаний, позволяют заглядывать в будущее и отчетливо видеть перспективы настоящего.
Естественно, что подготовка к полету потребовала от него большого напряжения, мужества, воли. Он скрупулезно учитывал все рекомендации и замечания врачей, инструкторов и создателей космической техники. Как видите, он выдержал испытание».
«Невезучий ты, Женька», – говорили ребята, Да и сам он чувствовал, что невезучий. Надо же такому случиться: сбил носовой стойкой два фонаря световой системы, чуть не вспорол «живот» самолету. А все почему? Замечтался на посадке. Бывает такое блаженное состояние. Летишь и задумаешься вдруг о том, как хитро устроен мир, «Тонны металла, тяжесть тяжеленная, а в воздухе держится легко, послушно, податливо. Что хочешь, то и делай. Чуть «ногу дал» или ручку потянул – среагирует сразу: верх – низ, право – лево. А кругом небо…»