— Мне очень жаль, — холодно и сухо сказала она. — Я не могу сделать того, чего хотела моя тетя.
— Значит, вы вернетесь в Монреаль через месяц?
— Я должна так поступить, тем более сейчас…
А про себя она добавила: зная, что вы навсегда останетесь жить на этом острове, Кристофер Дейм.
— И все продадите?
— Я пока не вижу альтернативы.
— Хорошо, пусть будет так, — буркнул он. — Увидимся за ужином.
Кристофер и Элизабет ужинали в большой столовой. Они сидели на разных концах огромного стола друг против друга, а в центре на кружевной скатерти стояла хрустальная ваза с роскошными красными розами. Как и в прошлый раз, Одри отказалась ужинать вместе с ними, сославшись на дела на кухне.
На ужин Одри подала свое коронное блюдо — жареную форель, необыкновенный вкус которой не требовал никакого соуса.
Прохладное французское вино придало особый вкус трапезе и сняло напряжение Элизабет. К ее несчастью, Кристофер вышел к ужину в светлых брюках и белой рубашке из тончайшего хлопка, подчеркивающей красоту его мускулистых рук и плеч, и только что данное ею себе обещание не обращать больше внимания на его внешность, было тут же забыто. На голову Кристофер повязал яркую красную бандану, которая должна была, по-видимому, поддерживать волосы, чтобы они не мешали, когда он склонялся над тарелкой.
Готовясь к ужину, Элизабет сменила свой наряд на скромный брючный костюм из бледно-голубого шелка. Перед этим она приняла душ и тщательно уложила волосы.
— Вы слишком пристально смотрите на меня, — мягко подметил Кристофер.
Он поднял стакан с вином, сделал небольшой глоток и стал разглядывать ее сквозь стекло бокала. Она почувствовала неловкость от его взгляда, но гордость заставила ее не отводить глаза и не краснеть от смущения.
— Я восхищаюсь вашими волосами, Кристофер, — задумчиво сказала она. — Большинство женщин были бы счастливы иметь такие.
— Спасибо. А мне очень нравится, как вы одеваетесь. Сколько же костюмов вы привезли с собой?
В первый момент Элизабет смутилась от его слов. Но смущение быстро сменил гнев.
— Что вам может нравиться во мне? — вспылила она. — Вы же считаете меня практичной бессердечной стервой. Почему бы вам прямо не сказать об этом?
Кристофер улыбнулся.
— Вы уверены, что вам дано читать чужие мысли?
— То, что вы думаете обо мне, понять несложно.
— Впрочем, и вы не скрываете своего отношения ко мне, — парировал он. — Что, кстати, очень обидно. Маргарет наверняка хотела, чтобы мы были терпимее и добрее друг к другу.
— Почему вы так думаете? — не унималась Элизабет.
— Потому что передо мною стоит нелегкая задача убедить вас остаться жить на острове. Я думаю, этим объясняется странное условие в завещании Маргарет. Она, видимо, полагала, что вы влюбитесь в это место, заболеете им, как и ваши предки.