— Оставьте моего па в покое.
— Я прошу вас поверить мне. В этом месте живет дух, частичка которого видна и в вас, Бет. Я не знаю, почему вы сказали, что переросли Кейп-Норд. Вы тоже вложили в это место всю свою энергию. Жаль, что я не узнал вас несколько лет назад. Кто знает? Мы могли бы не только стать любовниками, но и хорошо поработать вместе.
— Данк, кажется, вы не понимаете…
— Не понимаю?
— Я ведь много лет не работала здесь. Я вернулась сюда лишь месяц назад, чтобы после смерти папы продолжать его дело. Станция Менсона идет с молотка. Я проживу здесь до конца года и попытаюсь вдохнуть в дело жизнь, чтобы можно было взять подороже.
Данк захлебнулся, словно в лицо ему ударил порыв ветра.
— Так вы продаете станцию?
— Она продается с прошлой весны. С чего вы взяли, что это моя профессия? Я делаю то, что нужно, только и всего.
— Я понятия об этом не имел…
Голос Бет эхом отдавался в пустом ангаре.
Ветер гремел гофрированным железом.
— Если вы создадите здесь мастерскую, она тоже будет продана. Поэтому я хочу оставить в яхт-клубе лишь то, что может представить ценность для покупателя.
— Значит, я вхожу в набор?
— Зависит от вас. Со столярной мастерской можете делать все, что хотите, но если вы создадите хорошую ремонтную мастерскую для деревянных яхт, она будет продана вместе со станцией. Причем моего мнения о том, что следует оставить, а что нет, и спрашивать не будут.
— А если вашу лодочную станцию никто не купит до января?
— Либо придется брать управляющего, либо я возьму в своем офисе еще один отпуск.
— Я не знал…
— Это дело не представляет для вас интереса.
— Зато вы представляете.
— Возможно. Как временная забава. И, пожалуйста, не льстите мне. Не приписывайте мне черты, которых у меня нет. Ваше доверие — вещь хрупкая. Не знаю, что вы там нафантазировали, но нам обоим известно, что вы — все еще Бейкер-стрит для избранных, а я — все еще песчаные дюны. И никакие любовные вздохи в вашей постели этого не изменят.
— А я и не стремлюсь ничего изменить.
— Что ж, придет январь, и в этой конторе будет сидеть другой человек и командовать вами. Шансов на то, что это будет женщина, ничтожно мало.
— Неужели вы этого хотите? Вы знаете, что вы делаете? Не могу представить себе, что станция висит на волоске.
— Я делаю то, что должно быть сделано. Деньги — вот единственная причина, которая заставила меня вернуться в этот заповедник скаредных ханжей-янки, закрывающих ставни на всю зиму.