— Данк, нет…
— Верь мне, я ненавижу думать об этом. Я хочу спать спокойно. Хочу есть, работать, придумывать новые вещи и не вспоминать о тебе. Хочу избавиться от этой ужасной надежды, которая охватила меня с той самой минуты, как я тебя увидел.
— Я тоже… — заливаясь слезами, прошептала она.
— Так вот тебе мой ответ. Я уезжаю в Майами, потом проведу праздники с семьей. Думаю, что вернусь не раньше начала декабря. Тебя здесь уже не будет. Может быть, к тому времени я излечусь. — Он открыл дверь в демонстрационный зал. — Удачи тебе в Бостоне. Я уверен в твоем успехе. Ты получишь следующее повышение по службе куда быстрее, чем думаешь.
Бет рухнула в кресло. Услышав стук двери, она закрыла лицо руками и уронила голову на стол.
В этом году третье декабря приходилось на понедельник. Окно квартиры Хаммелов в центре Бостона было занесено снегом. Не верилось, что в Майами стоит жара. В квартире было пусто. Данк сел в кресло и положил ноги на кофейный столик. Снова играл диск Ширли Бесси. Только никто не лежал на диване, сморенный внезапным сном…
Он доедал остатки индейки с клюквенной подливкой. Перед расставанием отцу и брату было обещано, что на кухне не останется ничего портящегося.
Третье декабря. Один день долой.
— Значит, это любовь, — пробормотал он, надевая парку, когда швейцар позвонил ему и сказал, что такси ждет. Он назвал шоферу адрес Бет. Ни звонка, ни открытки из Бостона или Кейп-Норда. Связь между ними была утеряна, и это разъедало его душу как язва.
Он расплатился, вышел у ее дома и назвал швейцару свое имя и имя Бет. Тот сообщил о его приходе по домофону и кивнул в направлении лифта, коротко бросив:
— Пятый этаж, квартира налево…
Он вышел из лифта, достал из кармана договор об аренде и позвонил в дверь.
— Вы к Бет? — раздалось за дверью.
— Да.
Дверь открыла блондинка лет двадцати. За ее спиной виднелась маленькая столовая, где парень примерно того же возраста настраивал гитару.
— Пожалуйста, входите. Я снимаю квартиру у Бет, но ее нет.
— Вот ее-то я и ищу.
— Я так и подумала. Поэтому вам и открыла. Но она была здесь дней десять назад и с тех пор больше не появлялась.
— Разве она не вернулась первого декабря?
— Не смогла оставить станцию. Вот повезло мне, а? А то пришлось бы спать на диване.
— Но она вернется?
— О, конечно!
— Я думал, что ей надо было в офис… Неважно. Если будете разговаривать с ней, передайте, пожалуйста, что я вернулся.
На пути к двери он споткнулся о футляр гитары и проклинал себя всю обратную дорогу. Он потерял неделю работы, упустил клиентов, остался в Бостоне только для того, чтобы удивить ее. И кто же из них теперь в дураках?