— Я здесь от имени друга, — известил его Деклан. — Пятнадцать лет назад вы по поручению графа занимались кражей в Эшвуде…
— Проклятие, да как вы посмели явиться ко мне в дом и спрашивать об этом?! — загремел старик.
— У меня очень простой вопрос. Почему леди Эшвуд не присутствовала на суде над мистером Джозефом Скоттом по делу об украденных у нее драгоценностях?
— О Боже, — пробормотал викарий.
Мистер Боумен замер. Он внезапно спихнул кота с колен и попытался встать. Викарий бросился было помочь ему, но мистер Боумен оттолкнул его руку.
— Подлец! — прорычал он, ткнув пальцем в Деклана. — Вы не имеете права спрашивать меня об этом!
— Человек был обвинен в краже драгоценностей леди, и все же она не появилась на суде, чтобы свидетельствовать в его пользу или наоборот, — быстро добавил Деклан. — Почему ее не спросили? Почему ее на тот момент не было в Хэдли-Грин? — упорствовал он.
Краска возвращалась к лицу мистера Боумена. Он просто пылал от негодования.
— Ты, проклятый ирландец, понятия не имеешь, во что суешь свой нос!
— Быть может, нам всем следует присесть, — миролюбиво предложил викарий.
Деклан не обратил на него внимания и придвинулся ближе к мистеру Боумену.
— Думаю, что имею. Был повешен невиновный, мистер Боумен, и, уверен, вам кое-что об этом известно.
Старик весь затрясся.
— Пошел вон. Убирайся немедленно!
— Вам лучше его послушаться, милорд, — опасливо пробормотал викарий.
Но Деклан не собирался уходить, не получив нужные сведения.
— Почему миссис Алтея попросила вас уехать из Эшвуда сразу после суда?
— Ты заходишь слишком далеко, ирландский хам! Не лезь не в свое дело!
— Пожалуйста, пожалуйста, джентльмены, — взмолился викарий. — Прошу вас, успокойтесь. Мы можем обсудить все как разумные люди…
— Где была графиня, мистер Боумен? Почему она не свидетельствовала в защиту своего любовника?
Тот на секунду замер, а потом внезапно рухнул в кресло.
— Мистер Боумен! Что с вами? — вскричал викарий, бросаясь к нему.
— Со мной все хорошо, — прохрипел старик, отталкивая его. Он прижал пальцы к глазам, словно они болели.
Миссис Боумен вошла в комнату с тарелкой печенья.
— Чай будет… о Господи! Что стряслось? Сэмюел, тебе плохо, дорогой?
— Думаю, вам лучше уйти, милорд, — повторил викарий. — Мистер Боумен старый человек, не следует его подвергать таким испытаниям.
Деклан игнорировал его слова и резко опустился на колени рядом со стариком.
— Мистер Боумен, я пытаюсь обелить имя невиновного. Не желаю вам ничего дурного, сэр. Но мне надо знать, почему графиня не присутствовала на суде.
Старик медленно открыл глаза. Они были красными, но от слез или гнева — Деклан не знал.