Подлинные сочинения Фелимона Кучера (Ветер) - страница 53
– Ты прав, незнакомец. Мы покажем тебе, что умеем быть настоящими хозяевами. Пусть нам и не нравятся чужие языки, мы будет разговаривать на английском языке… Пусть кто-нибудь из женщин принесёт нашему гостю кукурузную кашу и жирный кусок оленины. У нас есть также кукурузные лепёшки, бобы, тыква, земляные орехи и сушёные ягоды. Может быть, ты хочешь напиток из кленового сока, который мы приправляем пряным корнем лавра? Говори, что тебе по душе, нам ничего не жалко. Мы можем даже наловить сейчас для тебя свежей рыбы.
– Благодарю вас, братья! Мохоки – великий народ, великие воины и великие кулинары. Я вижу это.
Индейцы заулыбались.
– Твоё сердце полно благодарности и доброты, незнакомец. Но что привело тебя к нашим домам?…
(Потеря двух страниц. Надо полагать, что в утерянном фрагменте Пьеру удалось завоевать доверие туземцев, так как в следующих строчках он уже свободно передвигается по деревне. Судя по дальнейшим событиям, Пьер Хейхой выдал себя за бледнолицего шамана и провидца, и индейцы поверили ему.)
…Утром Пьер выбрался из-под мягкой оленьей шкуры и направился к двери, чтобы сходить по нужде. Многие дикари уже бродили по деревне, перекрикиваясь о чём-то.
Едва он устроился на корточках под кустом, как увидел, что со стороны на него взирали несколько индейцев, будто изучая его. Их лица были полны глубокого интереса, взгляды не отрывались от странного чужака. Им было интересно, как он сидел, как кряхтел, как отодвигал набедренную повязку, как оглядывался при этом. Один из туземцев даже опустились на четвереньки и склонил голову к самой земле, чтобы не пропустить ничего.
Полный смущения, Хейхой поспешно завершил дело и двинулся обратно к дому, намереваясь каким-нибудь образом выяснить, где находились Корина и Элина. Но едва он приблизился ко входу, как со стороны леса послышались громкие крики. Через минуту группа вооружённых Ирокезов втащила в деревню какого-то индейца со связанными за спиной руками. Когда пленник вскинул голову, Пьер Хейхой узнал в нём, к своему ужасу, Торопливого Оленя.
Со всех сторон посыпались Ирокезы, разлились исступлённые вопли. Один из воинов громко прокричал что-то, потрясая над головой дубиной. Невозможно описать, с каким восторгом были приняты его слова. Весь лагерь в один момент стал ареной самой неистовой суматохи. Индейцы – от мала до велика – выстроились в две линии, между которыми остался проход. Мужчины, женщины и дети схватили дубины и принялись размахивать ими, сопровождая это пронзительными воплями. На дальнем конце этой аллеи виднелся Торопливый Олень. Он стоял прямо, держал голову высоко. Лицо и грудь его были покрыты алой краской.