* * *
…Мертвец покинул океанское дно гораздо быстрее живых — Мазур сообщил по телефону, что можно поднимать груз, канат натянулся, распластанное тело пошло вверх и почти сразу же исчезло на зыбком рубеже зеленоватой мглы и полной темноты. Живые поднимались гораздо медленнее, с соблюдением всех предосторожностей. Вася давно уже оклемался, но Мазур все равно держал его в поле зрения. И, благо времени было достаточно, думал печальную думу, сводившуюся к нехитрой истине: послал бог напарничка… Как ныряльщик — на должном уровне, но все его поведение свидетельствует, что человечек стопроцентно штатский. И в Кацубиных делах не принимал ни малейшего участия — даже во время достопамятного ристалища на даче сидел себе за столом с ошеломленным видом. И ничего тут не поделаешь. Положен тебе напарник согласно параграфам — получи. Злиться на белозубого детинушку, словно сошедшего с плакатов сталинского времени, глупо — он не виноват, всего-навсего заставили играть не в своей команде и не в своей роли…
Потом, сидя на жестковатой койке, он без всякого желания, не чувствуя вкуса, заталкивал в рот шоколад, полагавшийся после погружения, машинально хлебал горячий чай. Наскоро приняв душ — душевая здесь была неплоха, — тщательно застегнулся и вышел на палубу.
Там работали — методично и умело. С мертвеца давно уже сняли разрезанный гидрокостюм, матрос под присмотром Степана Ильича возился с аквалангом покойника, а над бывшим хозяином акваланга сидели на корточках несколько человек.
Мазур подошел. Не было ни отвращения, ни особого всплеска эмоций. Слишком давно успел усвоить — однажды и тебя могут поднять вот так. Если вообще поднимут…
При дневном свете немного попорченный рыбами труп выглядел вовсе уж неприглядно, но Даша рассматривала его с отрешенным спокойствием профессионала. Мазур расслышал, как она спросила:
— Хоть что-то можно сказать уже сейчас?
Доктор с тем же отрешенным спокойствием взял обеими руками голову мертвеца, покачал. Пожал плечами:
— Шейные позвонки целы. Видимых ранений и травм нет. Кроме бедра. Видите? Разрез глубокий, неправильный, сиречь для ножа или иного режущего инструмента не характерный…
— Ну, это понятно, — пожала она плечами. — Откуда там, внизу, хулиганы с ножами?
Чересчур ровный был у нее тон. Чересчур искренний. Кацуба украдкой смотрел на нее знакомым Мазуру взглядом — волк на охоте, гончак взял след…
— Там, внизу, торчали кое-какие острые обломки, — громко сказал Мазур, подходя.
Она подняла глаза, потом встала:
— А конкретнее?
— Несколько дыр в переборках, обломанный ствол пальмы, — сказал Мазур. — Острых, режущих поверхностей хватало. А ведь он, вполне возможно, мог получить травму где-то в других каютах, зашел поглубже, куда я еще не заглядывал…