— О боже, — пробормотала Эмма, собираясь с мыслями. — То есть очень приятно познакомиться.
Это прозвучало очень похоже на Лэйси. Пенни рассмеялась и сжала ее руку.
— На вашем месте мне тоже было бы неловко. — Ее темные глаза весело блеснули. — Хотя лет тридцать назад я была на вашем месте, когда обнаружила, что беременна.
Эмма закрыла глаза:
— Все лучше и лучше.
— Чейз не предупредил вас, что рассказал мне о вашей беременности?
— Даже не намекнул, — слабым голосом призналась Эмма.
— Не волнуйтесь, — с чувством сказала Пенни, — мы с Бобом приехали вовсе не для того, чтобы смутить вас еще сильнее. Я ни за что так не поступила бы.
— Отец Рейфа тоже здесь? — ужаснулась Эмма.
Пенни похлопала ее по руке:
— Не переживайте из-за него. У Рейфа с отцом всего только общего, что фамилия, любовь и уважение друг к другу.
Через некоторое время они встретились с Чейзом и Бобом у кафе, в котором несколько дней назад сидели Эмма и Чейз. Эмма вспомнила рассказ Чейза о том, что ее отец уволил родителей Рейфа в самый важный момент их жизни. Ненавидит ли ее Боб так же сильно, как он должен ненавидеть ее отца? Любопытство еще больше взвинтило ее нервы, пока они представлялись друг другу. Эмма искала в Бобе знакомые черты, но почти ничего не находила. К ее облегчению, Боб был совсем не похож на своего жесткого, безжалостного сына — ни внешне, ни внутренне. И в том и в другом был твердый стержень, но Боб был добрее и мягче и куда больше нравился Эмме. Если он и имел что-то против нее, то никак это не выказывал. Он был высок, с хорошей фигурой; волосы с проседью ничуть не поредели, и он смотрел на Эмму пронзительными глазами приятного орехового оттенка. Его веселый смех и живое чувство юмора позволили Эмме расслабиться всего через несколько минут после знакомства, а то, как нежно он обращался с женой, умилило ее до слез. «Рейф, должно быть, пошел в мать», — решила Эмма.
— Почему бы нам не сходить на ярмарку? — предложила Пенни, глядя на Чейза. — Помнишь, как я водила тебя туда, когда ты был маленький?
Возвышающийся над матерью Чейз обнял ее за плечи. Эмма вдруг заметила, что он в джинсах и свободной рубашке: она не видела его так небрежно одетым с того самого рокового утра.
— Я любил ярмарки почти так же, как тебя. — Он подмигнул Эмме. — Она особенно любит палатки с угощениями.
— О Чейз, все не так плохо!
— Именно так, — подтвердил он. — Вот увидишь, не пропустит ни одной.
Хотя Пенни со смехом открестилась от обвинения, так и оказалось: впрочем, она называла это «я только попробую кусочек». Эмма была в восторге от отношений в этой семье, так не похожих на ее отношения с отцом. Весь город звал ее Принцессой Уорт, но дома она была такой, только пока оставалась в рамках, которые он установил для нее, и помоги ей Господь, если она зашла слишком далеко. Ее авантюра кончилась тем, что она беременна и не замужем. Пожалуй, это было классическим проявлением подросткового бунта, хотя она совсем не хотела ничего подобного.