Мигрень мучила Томаса уже несколько часов, и он был рад темной комнате. Регина возилась в кухне, а потом читала на веранде. В уединении спальни он даже тогда чувствовал радость, даже сквозь тошнотворный туман боли. И когда нестерпимая боль утихла, от счастья он пришел почти в состояние эйфории. Он снова и снова прокручивал в голове разговор с Линдой на рынке, и эти повторяемые фразы были как стихотворение, которое он хотел запомнить.
— Это действительно ты?
— Это очень странно.
— А ты изменился?
— Это было столько лет назад. Теперь все по-другому.
Услышав за собой мягкий щелчок двери на веранду, он произнес короткую молитву, чтобы это была не Элейн.
— Наш резидент плетет свои рифмы?
Роланд, с большим бокалом золотистого напитка в руке, подошел к Томасу и облокотился на чугунные перила, приняв, как ему показалось, непринужденную позу. На нем была рубашка из какого-то синтетического материала, которую, как сообщил Роланд, специально прислали из Лондона.
— Я не плету рифмы, — сказал Томас.
— Неужели? А я и не знал.
Роланд отпил из бокала и убрал со лба прядь сальных волос. Крепкий запах его одеколона был ужасен. Не говоря уже о ядовитом дыхании, ощутимом на расстоянии. Британец мылся один или два раза в неделю; впрочем, здесь все так мылись.
— Ну ладно, а где можно купить твои книги?
— Нет никаких книг.
Томас был уверен, что на эту тему они уже говорили несколько месяцев назад.
— О! Как жаль.
Брюки Роланда, тоже из какого-то синтетического материала, плотно облегали ляжки и пузырились над туфлями. На руке у него были тяжелые серебряные часы с браслетом, который был ему слишком велик.
— Плакаты? Брошюры? — спросил Роланд кажущейся беззаботностью.
— Литературные журналы, — сказал Томас и тут же пожалел о прозвучавшей в голосе нотке гордости.
— Полагаю, в Штатах есть рынок для подобных вещей?
Томас подумал о том, где сегодня вечером может находиться любовница Роланда Джейн, муж которой руководил сафари и часто находился вдали от дома, что было весьма удобно. Муж Джейн громко жаловался на вечеринках, что больше не разрешают отстреливать дичь.
— Никакого.
— О Боже, — проговорил Роланд легким смятением. — Должно быть, у Регины все нормально? — Он имел в виду финансовые дела.
Томас ответил отрицательно, сообщив, что оплачивает образование Регины.
— У меня есть один угандийский приятель, который издает журнал. Он может быть тебе полезен, — сказал Роланде кислым выражением лица, заговорщически наклоняясь к Томасу. — Конечно, это паршивый журнальчик и тип довольно скользкий, но все равно, думаю, хоть какая-то публикация — лучше, чем вообще ничего?