По воскресеньям в городе был базар: со всего района на базарную площадь съезжались подводы с товаром. Это было живописное зрелище — хотя и без большого выбора, но там продавали все, чего никогда не было в магазинах: овощи, зерно, кур, гусей, уток, мед, коз, баранов, коров, льняные ткани, шерсть и разную сельскую утварь. Девушки велели нам купить мешок картошки. Мы «толкались» по базару и увидели, что с одной из подвод продавался большой белый красавец-гусь. И недорого — всего за тридцать рублей. Павел Шастин предложил озорную идею: купить гуся и удивить наших девчат. Действительно, это было бы совершенно необычно для нас, горожан.
— Где мы будем его держать?
— Пусть живет с нами в комнате. По вечерам будем выносить его на луг и пасти.
— Он убежит.
— Мы привяжем его за лапу, на длинную веревку.
— Ну, а что потом?
— Потом, перед концом практики, зарежем и зажарим.
Я предложил:
— Давайте назовем его «Амбарцум Саркисович», может, так девчонки усвоят это имя.
Это всем понравилось. Мы решили и купили. Появились мы в общежитии, Павел тащил огромного гуся, зажав его под мышкой и придерживая за грудь другой рукой. Гусь вертел головой и норовил клюнуть его в лицо. Девушки глазам не поверили:
— Что это, для чего, зачем?
— Купили гуся — вам в подарок.
— Вы с ума сошли! Кому нужен гусь?
— Вам.
— Нам? Для чего?
— Мы назвали его «Амбарцум Саркисович», будем его выкармливать, и вы станете повторять это имя и приучитесь, наконец, произносить имя хирурга.
— Нет, вы, мальчишки, все-таки дураки!..
Гусю отгородили угол в нашей комнате и кормили его зерном. От нового соседа исходила вонь. Девчонки, когда приходили к нам, затыкали носы:
— Ну и вонища у вас!
Тогда мы выпускали гуся из-за загородки, он, важно покачиваясь, выходил. Мы начинали нагонять его на девчонок — он махал крыльями и гоготал. Они его боялись, больше всех трусила Инна Гурьян. Она бегала от него вокруг стола, а я гонял его за ней и приговаривал:
— Скажи — Амбарцум Саркисович, скажи — Амбарцум Саркисович…
Так, наконец, мы приучили их произносить это имя.
В Бежецке я скучал по Дине. Телефонная связь оттуда была слишком неналаженной, я писал ей открытки. Уже год длилась наша счастливая связь и не была секретом для нашей группы, хотя я никому Дину не показывал. Я предвкушал возвращение — после практики мы должны были вместе ехать в дом отдыха на Черном море. Родители, с обеих сторон, способствовали нашей связи и купили нам путевки. Было довольно очевидно, что такая любовь может перерасти в женитьбу. Но я был слишком молод, и мне и без того было хорошо. Как многие молодые мужчины, я об этом не задумывался.