— Если ты и вправду уходишь — возьми меня с собой! Я больше не хочу его видеть, не могу с ним встретиться!
— Вот еще!.. А что мне с тобой делать? — ответил Ликэ и, как бы нехотя, оттолкнул ее локтем в сторону.
Ана сделала шаг назад и остановилась посреди комнаты, неподвижно устремив глаза в землю. Потом снова взглянула на Ликэ, будто говоря: «Ну, что ты стоишь? Ведь сам сказал, что уходишь?»
Высокий, с длинными усами на гладко выбритом, белом, как мел, лице, в круглой шляпе на волнистых волосах, Ликэ стоял перед ней как вкопанный, держа в руках торбу, полную драгоценностей.
— Я словно вижу, как ты миришься с ним, изливаешь ему всю злобу, накопившуюся в твоем сердце против меня, — сказал Сэмэдэу.
Потом он повернулся и ушел прочь быстрыми, частыми шагами.
Скоро он мчался во весь дух на своем гнедом по направлению к Фундурени и погонял его так, как будто за ним по пятам гналась сама смерть.
Упали первые крупные капли дождя, загрохотал гром. Его раскаты, нарастая, разносились по всей долине, длинные молнии то и дело пронзали густой мрак быстро спустившейся ночи. Ликэ мчался, опустив поводья и припав к шее коня; он летел, как злой дух, сквозь сплошные дождевые потоки, сквозь гром и молнии. Когда он добрался до села, мокрый до костей, усталый и обессиленный от пьяного разгула и пережитого возбуждения, — он дрожал всем телом и едва держался в стременах.
И все же ему хотелось повернуть назад и снова очутиться на Счастливой мельнице.
«Всегда я остерегался женщины и вот теперь, на старости лет, все-таки попался!» — подумал Ликэ.
Он поехал вправо от Фундурени, по направлению к лесу, ища себе пристанища, и скоро очутился около церкви, от которой веяло одиночеством и заброшенностью и которая находилась на расстоянии нескольких ружейных выстрелов от села. Ликэ радостно посмотрел на церковную дверь и придержал коня.
Не теряя времени, он соскочил на землю, вцепился в дверь обеими руками и налег на нее всем телом. Потом рванул ее несколько раз, стараясь сбить запор, снять с петель или, наконец, просто взломать ее.
Дверь затряслась с такой силой, что гул прокатился по пустой церкви, но все же не поддалась. Прошло довольно много времени, пока Сэмэдэу удалось проникнуть внутрь церкви.
Теперь у него было убежище. Дождь лил потоками, грохоча по церковной крыше; в ответ на громовые удары стекла больших окон непрерывно дребезжали, а частые вспышки молнии освещали изображения святых, устремивших неподвижные глаза на человека, который сбился с пути и пришел нарушить покой святой обители.
Ликэ ничего не видел и ничего не слышал.