Полуночною порою в обветшалом старом храме,
Там, где теплятся лампады пред святыми алтарями,
Где мерцающее пламя, расстилаясь по земле,
Не дотянется до сводов, утопающих во мгле,
Там, у самого придела, призывая божью милость,
Дева, кроткая, как ангел, на колени опустилась.
На нее в венке невзрачном из отцветших повилик
Смотрит с выцветшей иконы непорочный девы лик.
А в стене горящий факел, он склонился, он дымится,
И смола, за каплей капля из него чадя, струится,
И венок цветов засохших льет нежнейший аромат,
И молитвы светлой девы еле слышно шелестят…
А за мраморным распятьем, где плотнее мрак сгустился,
Кто-то в черном одеянье, словно демон, притаился.
И в глазах его раздумье вековое залегло,
И морщинами изрыто скорбное его чело.
К мраморному изваянью припадает Демон черный,
Рядом с камнем непорочным вьется волос непокорный.
И печальная лампада обронила желтый блик,
Озаряя, осеняя этот гордый, скорбный лик.
Это гений всепрощенья с Демоном мятежным вместе,
Это песня примиренья и призыв к великой мести;
Это он — окутан мраком — у подножия Христа,
И она — у ног Мадонны, непорочна и чиста.
Незапятнанные стены так суровы, так печальны,
Самый мрамор так прозрачен, словно гладь реки зеркальной.
Словно там, за четкой гранью, там, за мраморной стеной,
Та же девушка поникла с той же самою мольбой!..
Так о чем же ты тоскуешь? Почему застыли в муке
Эти горестные очи, восковые эти руки?
Под ресницами густыми ясен твой лучистый взор,
По фате твоей прозрачной млечный выткался узор.
Что же нужно, чтоб ты стала светлым ангелом эфира?
Не хватает только крыльев, звездных крыльев из сапфира!
И в ответ ее молитвам содрогнулась ночи мгла,
К ней объятия простерли исполинских два крыла.
Он уже не Демон злобный, не коварный искуситель,
Он — двойник завороженный, и Защитник, и Хранитель
Как живое отраженье и как тень ее судьбы,
Он с ее мольбой сливает чистые свои мольбы.
Образ темный, образ светлый в сочетание воплощенном;
Но значенье этой встречи не понять непосвященным.
Только здесь, где каждый камень знает горечь слез людских,
Ты увидишь эти крылья и услышишь трепет их!
Так впервые черный Демон, чистой радостью волнуем,
Припадает к светлой деве с негреховным поцелуем.
И впервые утоляет он стремления свои
Сладкой негой утешенья, и смиренья, и любви!