— Рауль, вы избрали меня своим вожаком, и я требую, чтобы меня слушались. Думаю, что у тебя ещё будет случай подраться врукопашную.
— Он прав! — закричали сразу несколько человек. — Что же с нами станет, если мы не послушаемся самого разумного из нас?
— Ступай, Рауль! — сказал Пьер. — Обещаю, брат, поработать и за тебя.
Рауль, ворча, опустил голову и вызвал шесть местных вилланов, знавших каждый бугорок на родной земле.
— А если появятся лучники, труби изо всей силы в рог! — добавил Гийом.
На крепостной стене над воротами крестьяне заметили Робера де Крамуази. Появление его было встречено яростными криками. Вожак тревожно взглянул на свой разношёрстный отряд. «Требуются годы, чтобы воспитать опытного, выдержанного воина, а эти рвутся вперёд, как несмышлёные жеребята», — подумал Гийом Каль.
— Пусть подойдут носильщики хвороста! — зычным голосом крикнул он.
От толпы отделилось несколько лесорубов. Каждый из них нёс по две вязанки хвороста.
— А теперь — таранщики, беритесь за бревно!
Двадцать человек вышли вперёд. Они раскачивали огромный дубовый ствол с закруглённым концом. Их крепкие мускулы напряглись от усилий; пеньковая верёвка, охватывавшая бревно, впивалась им в ладони. Лесорубы, размахивая, как щитами, вязанками хвороста, прикрывали таран.
Колен хотел пойти за ними, но Гийом удержал его за рукав.
— Останься здесь, парижанин! Мне сейчас понадобятся твои ноги и твоя смекалка.
Навстречу смельчакам с крепостных ворот полетела туча стрел, но они отскакивали от тугих вязанок хвороста. Меткость стрелков оказалась бессильной перед этой немудрёной военной хитростью крестьян. Сверху, со стен замка, на наступающих посыпался град камней, но ловко направляемый таран уже крушил запертые ворота.
Один из лесорубов, в которого попал камень, рухнул на колени с переломанным позвоночником. Он громко вскрикнул и испустил дух. Ворота под тяжёлыми ударами скрипели на железных петлях. Ещё одно усилие, и они были взломаны. Бросив хворост, лесорубы выхватили топоры, засунутые под верёвку тарана, и устремились в пролом.
— Вперёд, братья Жаки! Вперёд! Пусть люди из Клермона и Нуантеля отрежут наёмникам отступление и помешают им бежать через потайной ход в северной стене. Эй, парижанин!
Колен не услышал Гийома. Увлекаемый страстным порывом, он бежал к замку в первых рядах вилланов и сжимал в правой руке лук, переданный ему одним из нападавших.
— Смерть Крамуази! — крикнул мальчик.
Собственный голос показался ему странным. В бурном потоке, обрушившемся на стены замка, Колен был одной из волн, взметённых могучим прибоем.