А все-таки она не могла не любоваться, пусть и исподтишка, подтянутым высоким мужчиной, приближавшимся к ним. Легкий ветерок ворошил его темно-каштановые волосы. Стройную фигуру облегали синие брюки и полосатая рубашка. В самом деле, он был великолепен.
Наконец Кэйси перевела взгляд на своенравных учениц.
— Довольно, Эмба.
Увидев их, Джеффри приветственно помахал рукой, и все они, включая Кэйси, заметили его ослепительную улыбку.
— Дорого дала бы, чтобы не быть одетой в эту идиотскую форму, — проворчала Эмба.
Несколько девочек тут же ударились в воспоминания о пережитых накануне речных приключениях и своевременном появлении Джеффри Колдуэлла. Куда приятнее быть спасенными интересным мужчиной, чем двумя монахинями и преподавательницей латыни.
— Как вы думаете, мисс Грэй, может, нам следует выяснить, не нужно ли ему чего-нибудь? — спросила Люси с нарочитой скромностью.
К притворной застенчивости и обращению «мисс Грэй» девочки прибегали, чтобы добиться желаемого. Однако Кэйси не собиралась поддаваться на эту уловку, тем более в такой ситуации.
— Я уверена, мистер Колдуэлл сам знает, что ему нужно, — ответила она сухо.
— Может, он заблудился? — предположила Лесли.
Кэйси вынуждена была признать, что на этот раз ей не совладать со своими воспитанницами. Она и сама была не в состоянии в присутствии Джеффри сосредоточиться на упражнениях по употреблению дательного падежа. Так как же можно было требовать этого от двенадцатилетних девочек!
— Ну, с добрым утром! — приветствовал их Джеффри, приблизившись.
— Доброе утро, мистер Колдуэлл, — ответила Кэйси официально, помня, какой пример должна подавать своим подопечным. — Можем ли мы быть вам чем-нибудь полезны?
Он не отрывал глаз от ее хрупкой фигурки. Она сидела, прислонившись спиной к широкому стволу клена, вытянув больную ногу на подушке, и выглядела, по его мнению, еще прелестнее, чем накануне. Белокурые волосы блестели, длинные локоны были расчесаны и тщательно уложены. От вчерашнего взлохмаченного вида не осталось и следа. Вместо лагерной формы на ней был бледно-голубой сарафан, обнажавший покрытые легким золотистым загаром плечи, вместо спортивных тапочек — белые сандалии из тонких изящных переплетенных ремешков.
Ему до боли хотелось прикоснуться к ней, взять на руки, прижать к себе, раствориться в ней без остатка. Но рядом были эти маленькие хулиганки, наблюдавшие за происходящим, и она смотрела на него отрешенным «монашеским» взглядом. Джеффри вежливо улыбнулся и произнес:
— Сестра Джозефина пригласила меня на ланч. Как я понимаю, это и есть знаменитая ферма Рэйнбоу?