Джеффри выпрямился в своем кресле.
— Они уверяли тебя, что хотят покончить с этим пристрастием? И им нужно всего лишь чуть-чуть, чтобы облегчить свои мучения, верно?
— Да. Они говорили так убедительно и трогательно.
— С наркоманами всегда так. И они весьма умело манипулируют другими. У них на уме только одно — любым путем добыть наркотики и наплевать на всех, кому это может повредить. — Он улыбнулся в ответ на ее заинтересованный взгляд. — Ведь я работаю в Голливуде, не забывай!
Голливуд… Юг Калифорнии… Три тысячи миль отсюда… Она вытянулась в напряженной позе.
— Думаю, ты имеешь дело с подобными вещами каждый день, — заметила она, неожиданно замкнувшись.
— Ну, не каждый день, — откликнулся он. — Кэйси, что-нибудь не так?
— Нет… да. Извини. Уже почти четыре. Мне нужно идти обратно. Джеффри…
Он склонился к ней и крепко сжал ее руку.
— Что с тобой, дорогая?
— Ничего. — Она улыбнулась и тоже пожала ему руку. — Сегодня, Джеффри, для меня важно все. Я хочу, чтобы ты знал это.
Он поцеловал ее пальцы.
— Я знаю, дорогая, — произнес он мягко. — Я знаю.
* * *
На следующий день занятия были отменены, чтобы девочки могли целиком посвятить себя подготовке к празднику. Они должны были разработать общий план действий в соответствии со своими склонностями. Но что самое важное — им надо было во всем полагаться на собственные силы.
— Никаких «героев», приходящих на помощь, — сказала Кэйси, когда они вчера с Джеффри возвращались на ферму Рэйнбоу.
— Они будут разочарованы, — ответил Джеффри с грустной улыбкой.
— Уверяю тебя, Джеффри, это так же плохо, как если бы Бланш Даймонд очутилась в компании двенадцатилетних сорванцов. — Она говорила легко, почти беззаботно, но он протянул руку и обнял ее за талию.
— Бланш не представляет для тебя никакой угрозы, Кэйси. Никакой. Мы были вместе всего несколько месяцев. Мы очень скоро поняли, что это была ошибка, и быстро положили всему конец. Она умная женщина и прекрасная актриса, но, черт побери, она ничего не значит для меня!
Кэйси улыбнулась и спокойно ответила:
— Да, но могла бы значить для двенадцатилетних мальчиков.
Джеффри отпустил ее и, смеясь, пообещал в течение целого дня не пытаться отвлечь ее от общения с маленькими хулиганками или мешать им выполнять свои обязанности.
— Но что бы я хотел, Кэйси Грэй, — добавил он упрямо, — так это заставить тебя отказаться от своей благородной миссии и провести настоящий отпуск только со мной, вдвоем. Уверен, твои тети смогут прекрасно обойтись без тебя.
Они уже пришли в лагерь, и Кэйси, которая и так опоздала к диктанту по греческому, не успела ответить на его предложение, но оно преследовало ее всю ночь и весь следующий день.