– Ни в коем случае. Прячемся за камушек и, пожалуйста, говори, потише…
– Почему?
– Впереди пасутся северные олени, – вставляя в направляющий паз арбалета стальную иглу, сообщил Лёха. – Как ты, графинюшка, относишься к аппетитной отбивной из парной оленятины?
– Насквозь положительно. Аристократическая и благородная пища, приятная и полезная для избалованного желудка… Можно, я взгляну на олешек через бинокль?
– Можно, держи. Только, когда будешь выглядывать из-за валуна, соблюдай осторожность. Смотри, не спугни вожделенную добычу.
– Не учи учёную.
Через минуту Ванда возмутилась:
– Северные олени, говоришь?
– Олени, конечно. А, что такого? И не надо так кричать…
– Надо! Там олениха и её маленький-маленький оленёнок. Мирно щиплют белоснежный мох… Ты, Алекс Петров, являешься хладнокровным и бессердечным убийцей? И, кого же из них ты намереваешься убить? Мать? Дитя? Или обоих сразу?
– Но, позволь…
– Не позволю! – выйдя из-за камня, Ванда, отчаянно замахав руками, завопила: – Бегите! Спасайтесь! Прочь, глупые олени!
– Убежали? – разряжая арбалет, спросил Лёха.
– Конечно. Чёрствый и законченный белобрысый сухарь.
– Ну, и ладно. Ты, надеюсь, довольна?
– На все сто!
– И это – главное. Пошли дальше. Карасиками пообедаем, по-простому. Без аристократических изысков. Ну, её, эту оленятину. Говорят, в ней содержится целая куча холестерина.
– Что это такое?
– Сам толком не знаю. Наверное, какая-то очень вредная хрень…
По покатым склонам долины медленно и лениво стекали потоки буро-серой грязи.
– Всю обувку изгваздала, – пожаловалась Ванда. – А запасные кроссовки сохранились?
– Ага. Не достались жадному торнадо… Так, подходим к речному берегу. Здесь и грязи нет, и дровишки имеются. Водичка, правда, грязновата. Ничего, зачерпну в котелок на самой середине.
Река оказалась широкой, более тридцати пяти метров, но достаточно мелководной.
– Переберёмся через водную преграду без особых проблем, – заверил Лёха. – Заодно и кроссовки помоем. А на противоположном берегу разденемся, разведём костёр и высушимся.
Речные воды усердно волокли на восток разнообразный мусор: вырванные с корнем кусты, моховые кочки, трупы северных оленей, зайцев, крыс, песцов, уток, гусей и лебедей.
– А на дальнем перекате, застряв в камнях, лежит мёртвый красно-бурый ящер-динозавр, – сообщила Ванда. – Надеюсь, милый, ты не будешь заставлять меня – вкушать мясо этого противного монстра?
– Не буду, – пообещал Лёха. – Выше по течению имеется уютная заводь, заросшая густыми камышами.
– Вижу. А в камышах, похоже, гогочет гусь.
– Точно. Наверняка, подранок со сломанным крылом. Можно его добить, госпожа трепетная графиня?