— И что же он написал?
— Он написал, если я правильно помню, что я последний живой джентльмен.
— Прекрасные слова, — согласился Леонард. — И вам, должно быть, понравился бы Седрик… Временами он кажется странным, но, подобно вам, он увлекающийся человек. Дни и ночи проводит в редакции.
Леонард достал из своей папки несколько листков с заметками, просмотрел их и отыскал нужную страницу.
— Мы готовим большой очерк о вас, — начал он. — С портретом на обложке и фотографиями внутри. Я уже многое о вас знаю, но есть кое-какие вопросы, несообразности…
— Не уверен, что понял вас.
— Вы знаете, как мы действуем, — объяснил Леонард. — Проделываем изнурительную подготовительную работу, чтобы быть уверенными в истинности каждого факта. Беседуем с друзьями детства нашего героя, с его учителями, со всеми, кто может помочь лучше понять его. Посещаем места, где он жил, собираем слухи, маленькие анекдоты. Тяжелая работа, но мы гордимся тем, что проделываем ее.
— И имеете на это право, молодой человек!
— Я отправился в Вайлусинг в Висконсине, — продолжал журналист. — Ведь, как известно, вы там родились.
— Очаровательное место, насколько я помню, — сказал Харрингтон. — Маленький городок, зажатый между рекой и холмами.
— Мистер Харрингтон.
— Да?
— Вы там не родились.
— Простите?
— В окружной книге записей рождений вас нет. И никто вас не помнит.
— Это какая-то ошибка, — удивился Харрингтон. — Вы, наверно, шутите?
— Вы учились в Гарварде, мистер Харрингтон. Выпуск тысяча девятьсот двадцать седьмого года.
— Верно.
— Вы, вероятно, не были женаты, сэр.
— Была девушка, она умерла.
— Ее звали Корнелия Сторм, — сказал Леонард.
— Да, это ее имя, факт этот мало кому известен.
— Мы делали свою работу, мистер Харрингтон.
— Я не это имел в виду. Тут нечего скрывать. Да и выставлять напоказ тоже нечего.
— Мистер Харрингтон…
— Да?
— Не только Вайлусинг. Все остальное тоже. Нет записей о вашем обучении в Гарварде. И никогда не существовало девушки по имени Корнелия Сторм.
Харрингтон вскочил.
— Вы забываетесь! — воскликнул он. — Что это значит?
— Простите, — сказал Леонард. — Возможно, мне следовало найти другой путь, а не сваливать на вас все сразу. Если хотите…
— Хочу, — сказал Харрингтон. — Думаю, вам лучше уйти.
— Не могу ли я что-нибудь сделать?
— Вы уже достаточно сделали. Вполне достаточно.
Он снова сел в кресло, сжав подлокотники дрожащими руками, слушая, как уходит журналист.
Когда хлопнула входная дверь, он позвал Адамса.
— Я могу быть чем-нибудь полезен? — спросил Адамc.
— Да. Скажите, кто я такой?
— Но, сэр, — удивленно ответил Адамc, — вы мистер Холлис Харрингтон.