С мадам Максим мы впервые побеседовали за закрытыми дверьми кабинета директора, и она, по его просьбе, посвятила меня в некоторые подробности жизни школы Бельстек. Так что теперь я могла без запинки рассказывать всем, кого интересовало, о годах своей «учёбы» там.
И вот, наконец, наступил день, которого все ждали с большим нетерпением — Кубок Огня должен был назвать имена Чемпионов. Я безразлично наблюдала за всеобщим ликованием, совершенно не разделяя интереса к жестоким издевательствам над детьми, которые они называли «турниром». Правда, немного успокаивало, что в этом году ввели ограничение по возрасту.
Однако, когда Кубок выдал имя четвёртого победителя, моё беспокойство усилилось не на шутку. Мнения преподавателей разделились: одни были уверены, что Гарри сам положил своё имя, другие, что над ним зло подшутили, но я чуяла большую беду во всём этом, и «почерк преступления» казался мне смутно знакомым. В глазах обескураженного мальчика читался сильный страх, и я старалась при каждой встрече подбодрить его, чем часто вызывала негодование некоторых учителей, учеников и гостей.
Однажды Гарри поймал меня в коридоре и тихо спросил, что я знаю о драконах, я честно призналась, что разбираюсь в них только на уровне школьного курса и предложила ему расспросить об этом Хагрида. Он вздохнул и поинтересовался нельзя ли нарисовать ему какой-нибудь мешок на голову, чтобы все перестали так на него пялиться. Я улыбнулась и ответила, что мешок конечно можно, но тогда все начнут пялиться ещё больше. Потом как можно громче сказала,
— Не волнуйся, лично я тебе верю.
Он натянуто улыбнулся в ответ и поспешил прочь, а я отправилась готовиться к следующему уроку и по дороге натолкнулась на Снейпа.
— Значит Вы хорошая, а мы все плохие, — сказал он ехидно.
— Я Вас не понимаю, — удивилась я.
— Не нужно отпираться, я слышал, как Вы кричали на всю школу, что верите Поттеру.
— Я не имею на это право?
— Вы прекрасно понимаете, что я имею ввиду. Вы учитель, если Вы конечно ещё помните смысл этого слова. Я полагал, никому из учителей нет нужды объяснять, что Кубок не мог сам по себе выдать его имя.
— Я не знала, профессор, — притворно удивилась я. — Что Вы считаете мистера Поттера не по годам способным магом, который умеет делать то, что неподвластно большинству взрослых.
— Вы сума сошли, я считаю Поттера вторым, после Лонгботтома, лодырем. Он не просто ничего не знает, он не хочет знать.
— Тогда я вообще ничего не понимаю, — я придала своему тону оттенок озадаченности. — Если он именно такой, то я совершенно права, и он не мог этого сделать.