— Зачем? — удивился мальчик.
— Дарю в знак нашей дружбы. Пиджак хороший, морской, только без форменных пуговиц. Я его всё собирался своему Сережке подарить. Ну, а Сережка далеко. Бери. Мать перешьет его. Будешь носить и вспоминать меня. Погоди, не осталось ли чего нужного в карманах? — Александр Николаевич стал поочередно проверять в пиджаке все карманы и вытащил из одного какие-то бумаги. Перелистал их. — Это тоже дарю — лотерейные билеты Осоавиахима. Вдруг что-нибудь выиграешь по ним, например охотничье ружье.
— Не надо, — Яшка застеснялся. Столько подарков! Да еще билеты! Зачем?
— Как это зачем? А вдруг автомобиль выиграешь и будешь на нем в школу ездить. Подкатишь к школе на своем автомобиле…
— Школа-то через две избы, — ухмыльнулся Яшка.
— Всё равно. Ребята просить будут: «Яков Иванович, прокатите!» — профессор накинул на мальчика пиджак с торчащими из кармана билетами. — Так что ступай, а когда будем съезжать, ты уж, пожалуйста, проводи меня до острова. Проводишь?
— Провожу.
— Вот и хорошо.
Яшка первым делом с опаской огляделся. В коридоре никого не было. Значит, Жук не подкарауливал.
В каюте, разложив пиджак на койке и разглядывая его со всех сторон, Кубас дивился: «Ну, подарок! Новый, из черного сукна. А если к пиджаку пришить золотые пуговицы, тогда наверняка сам капитан ахнет. Молодец всё-таки профессор, настоящий ученый, хоть и без микроскопа. Палтуса того надо было подарить профессору и сразу сознаться. Конечно, он узнает. Или пойти к самому повару, ну и… сказать: простите, мол, больше не буду. А что, и пойти!» — решил Яшка. Неохотно переставляя ноги и продолжая размышлять — идти, не идти, он побрел на камбуз.
Повар стоял спиной к двери, что-то насыпая в начищенную медную кастрюлю.
Момент был самый опасный, ведь дядя Миша свободно мог не только отругать Яшку, но даже наказать.
— Дайте напиться, — пробормотал Яшка, готовый и любой миг кинуться прочь.
Дядя Миша обернулся. Лицо у него блестело и раскраснелось, совсем как медная кастрюля на плите.
— Напиться? Это пожалуйста.
Он зачерпнул из ведра кружку воды и подал ее Яшке. Пришлось пить, хоть и не хотелось, а вода была холодная, даже зубы от нее ныли.
— Еще, — попросил Яшка, лишь бы повар не ругался. Он готов был выпить целое ведро воды.
Но дядя Миша смотрел на него не сердито. И тогда Яшка решил заговорить о самом главном.
— А чего он за ухо?
— За которое? — дядя Миша сочувственно покачал головой.
— За оба.
— Ну?! — повар улыбнулся и погладил Яшку по голове. — Только ты этого больше не делай.
Яшка тоже улыбнулся. «Всё обошлось так просто. Действительно, повар из хороших моряков».