Как бы то ни было, но ни оправдываться, ни просто поговорить со Стасом мне не довелось: на звонки он не отвечал, хотя я и хитрила, звонила то с мобильного, то с телефона-автомата. Зато отвращение к себе достигло наивысшей точки, после чего либо в петлю лезть, либо рукой на все махнуть. Вот я и махнула.
В понедельник Агатка появилась только к обеду, взглянула на меня и головой покачала.
— Ну и видок. Такой физиономией только безденежных клиентов отпугивать.
— Вот видишь, есть и от меня польза. Между прочим, субботу я провела с родителями, как примерная дочь.
— А что ты делала в воскресенье? — хмыкнула Агатка.
— Воскресенье я посвятила себе, любимой, то есть вообще ничего не делала.
— В это я охотно поверю. Ничего не делать — твое излюбленное занятие. Хоть бы опять затеяла какое-нибудь расследование, это все-таки лучше, чем сидеть живым укором всему человечеству.
— А ты как выходные провела? — решила я сменить тему.
— Познавательно. Даже на отдыхе люди ни о чем другом, кроме своей работы, говорить не в состоянии.
— Сочувствую.
— Грешно на людей обижаться, если и сама из того же теста.
— Тогда соболезную.
Вечером, подходя к дому и увидев свет в кухонном окне, я принялась гадать, кто там обосновался: Берсеньев или Димка? Или опять вместе пьют? Оказалось, Берсеньев.
— Может, тебе комнату сдать? — предложила я, появляясь в кухне.
— Думаешь, нам пора жить вместе? — съязвил он.
В кухне витал запах кофе, Сергей Львович сидел за столом, вертел в руках фарфоровую чашку. Я заметила, что он из всей моей разномастной посуды предпочитал ее. От любимой чашки до переезда в самом деле недалеко. Как известно, все начинается с Мелочей.
— Еще кофе есть? — спросила я.
— Есть, в турке. Остыл, наверное. Кофе я все-таки выпила, Берсеньев с привычной ухмылкой поглядывал на меня, точно ждал чего-то.
— Хотелось бы знать о твоих планах, — сказал ОН. — Продолжишь страдать или отправишься на поиски новых гениталий?
— Дурак.
— О твоем интересном предложении я не забыл.
— Поздняк метаться. Девушки вроде меня повторных предложений не делают.
— Упустил я свое счастье. Меня оправдывает Только внезапность твоих намерений. Затаишь обиду и воспылаешь ко мне большой нелюбовью?
— Да я тебя и так терпеть не могу…
— Ты сейчас лишь о своих страданиях думать можешь? Я не просто так спрашиваю: есть новость, которая могла бы тебя заинтересовать. Выкладывать или время тратить не стоит?
— Что за новость? — насторожилась я.
— В десяти километрах от одинцовского коттеджного поселка есть деревня Лунино. Может, слышала?
— Не слышала. И что?