— Я бы рада, да сама ничего толком не знаю. Вроде бы прочесывали лес в том районе и что-то нашли…
— Что? — нахмурился он.
— Честное слово, Геннадий Владимирович, не знаю… Вещественные доказательства, которые наконец-то сдвинут расследование с мертвой точки. Судя по тому, как мой знакомый говорил об этом, доказательства действительно очень важные. То, что они держат этот факт в секрете, мои догадки только подтверждает.
— Но что они могли обнаружить? — нахмурился Одинцов. — Я имею в виду, помимо машины?
— Орудие убийства, — пожав плечами, предположила я.
— Найти нож через месяц после убийства в лесу, под снегом?
— Это только мои догадки. Они могут не иметь ничего общего с действительностью.
— Но машину они нашли совершенно точно?
— Да.
— Вам не кажется это странным? — Одинцов продолжал хмуриться, приглядываясь ко мне, точно заподозрил, что я ему голову морочу.
— Что вы имеете в виду? — сказала я, разыгрывая непонимание.
— Почему он бросил машину? Да еще недалеко от места преступления? Он торопился сбежать отсюда, логично было оставить ее по дороге в Нижний, в каком-нибудь глухом месте, где ее не найдут.
— На этот вопрос я вряд ли смогу ответить. Наберитесь терпения, — повторила я. — Когда следователь сочтет возможным сообщить вам… Они знают куда больше меня. И, надеюсь, смогут разобраться, почему он поступил так, а не иначе.
— Они подозревают меня, — заявил он с кривой усмешкой. — Потому и молчат о находке.
— Не знаю, что заставило вас сделать такой вывод. На мой взгляд, оснований для этого нет.
— Уверен, мне еще придется обратиться к вам за помощью… — Он нервно засмеялся и покачал головой. — Помните американский фильм, где героя обвиняют в убийстве жены? В убийстве, которое он не совершал. И все же оказался в тюрьме. В конце концов он нашел убийцу, но такое бывает лишь в кино. Моя история вряд ли закончится так же. Я потерял жену, одного этого хватит, чтобы сойти с ума, а мне еще предстоит доказывать свою невиновность. — Он вновь усмехнулся и добавил с горечью: — Не откажетесь меня защищать?
— В этом, собственно, и состоит моя работа. Правда, пока я еще не адвокат. — Я улыбнулась, но моего легкого тона Одинцов не принял, уставился куда-то поверх моего плеча и мрачно кивнул.
— Вы с самого начала меня подозревали… подозревали, что так будет, — поправился он. — Потому и спешили избавиться от этой работы.
— Вообще-то это не моя работа, и отказалась я от нее, понимая, что ничего больше не смогу для вас сделать.
— Конечно, — произнес он, открыл дверь машины, сел в водительское кресло, захлопнул дверь и уехал не прощаясь.