Мы вернулись в кухню, Берсеньев бродил по первому этажу. Луч света плясал на полу, я топталась возле двери на веранду. Ничего интересного на веранде не было: натянутая веревка с десятком прищепок.
— Что ты ищешь? — не выдержала я, оборачиваясь.
— Дачники обожают погреба и подвалы. Где-то надо хранить плоды своих трудов.
— У меня нет никакого подвала.
— У тебя и дачи нет.
— Есть у родителей. Мы иногда ездим туда с Агаткой.
Берсеньев остановился, еще раз обвел глазами небольшое пространство первого этажа и вздохнул.
— Странно…
— Что — странно? — полезла я с вопросом.
— Все. Идем в гараж.
— Опять? А что будем делать с домом? Замок ты сломал.
— Хочешь, оставлю тебя здесь до весны. Экстремальный отдых пойдет тебе на пользу.
— Мне пойдет на пользу долгая разлука с тобой.
— Одно другому не мешает. Хотя подозреваю, что мне непременно захочется тебя навестить.
Мы вышли из дома, Берсеньев повесил замок, если не приглядываться, можно решить, что он заперт. Берсеньев быстро зашагал к гаражу, я терялась в догадках, что ему там опять понадобилось. Распахнув ворота, он скрылся в глубине гаража, а через несколько минут я смогла убедиться: Сергей Львович находится в прекрасной физической форме, без особых усилий он смог вытолкать машину. Глупое занятие, учитывая, что ключи от «Жигулей» мы нашли.
— Тебе захотелось размяться? — съязвила я.
— Я меня устоявшиеся вкусы, садиться за руль эгой таратайки я считаю неприличным.
— Тогда конечно…
Машина наполовину показалась из гаража, а Берсеньев опять включил фонарик.
— Ну, вот, — сказал удовлетворенно. — Кто ищет, тот всегда найдет.
Я все-таки заглянула в гараж и увидела, что Берсеньев стоит над деревянным люком с металлическим кольцом посередине. На земляном полу он был прекрасно виден.
— Погреб? — спросила я, ответа на вопрос не требовалось, но недавнее беспокойство вернулось и с каждым мгновением увеличивалось, вот меня и тянуло к болтовне.
— Девушкам с неустойчивой психикой лучше держаться подальше, — ответил Берсеньев.
Рукой в кожаной перчатке он ухватился за кольцо и потянул на себя. Люк открылся, Берсеньев, встав на одно колено, заглянул вниз. На физиономии его появилась улыбка.
— Что там? — сбитая с толку, спросила я.
— Труп, естественно.
— И чему ты радуешься, придурок?
— Больше трупов, меньше подозреваемых.
Доверия он у меня никогда не вызывал, и я подошла к люку. Луч фонаря осветил фигуру женщины в черной дубленке со стразами, она лежала на правом боку, лица не видно, его закрывали длинные рыжеватые волосы. Я испуганно отпрянула, а Берсеньев, спустившись по лестнице в погреб, наклонился к телу женщины. Потом быстро выбрался наверх и закрыл люк.