Я стоял и смотрел, как дед и отец подошли к другому человеку. Вынули футляр с пистолетами и выбрали оружие, пока дед объявлял правила поединка чести.
Кристиан презрительно хмыкнул:
— Чести! Будто есть хоть какая-то честь в том, что двое мужчин соглашаются убить друг друга.
Пистолеты были заряжены, проверены, дуэлянты заняли места. Было отмерено десять шагов, и оба повернулись лицом друг к другу. Через мгновение раздался единственный выстрел. Я увидел, как отец упал в высокую траву. Увидел, как его соперник опустил руку с пистолетом, окружённым облачком дыма. Побежал к отцу и закричал, увидев кровь, сочащуюся из раны на груди. Смерть уже отражалась в его застывших глазах, и я услышал медленный хрип — это последнее дыхание покидало его тело.
Грейс взяла мужа за руку, глаза её были полны слёз:
— О, Кристиан! Мне так жаль.
Он набрал воздуха:
— Вскоре тот человек подошёл убедиться, что убил моего отца. Он даже пихнул его носком сапога. Я не осознавал, что делаю. Я помню, как взял пистолет отца. Он был заряжен, курок взведён. Я встал и нажал на спусковой крючок. Выпустил пулю. Раздался ещё один выстрел. И увидел, как человек, убивший моего отца, падает на колени. Подняв глаза, я увидел, что рядом со мной стоит дед, из ствола его пистолета вьётся дымок. Мы совершили убийство вместе.
Если Кристиан, поглядев на Грейс, ожидал увидеть ужас, отвращение к только что рассказанному, он ошибался: по её щекам бежали слёзы сострадания. Встав с кровати, она прижала ладонь к его лицу. Кристиан закрыл глаза, борясь с собственными эмоциями, потом взял её запястье и легко поцеловал его. Вторую руку он нежно положил на живот, в котором теперь рос его ребёнок. И прошептал в её ладонь:
— Правды никто так и не узнал. — Он посмотрел на Грейс, подняв голову. — Дед заплатил местному лекарю, и тот присягнул, будто смерть отца была вызвана внезапной болезнью. Заплатил кому-то за избавление от второго трупа, чтобы семья того человека никогда не узнала, что с ним случилось. Никто не знал правды, кроме моего деда. Он заставил меня пообещать ему свою жизнь за то, что он не исполнит своих угроз в отношении моей матери и Элеанор. С того дня моим единственным предназначением стало произвести на свет следующего Уэстовера. Когда родится сын, он будет отдан герцогу.
— Герцогу?
Слёзы, которым Кристиан так долго не давал воли, жгли глаза.
— Грейс, он заставил меня поклясться, что я отдам ему сына. Я думал, что смогу избежать этого, если не женюсь. Но потом он нашёл тебя. Я думал, что смогу не дать ему желаемого, если брак наш будет чисто формальным. Я обязан был разделить с тобой постель лишь однажды, той ночью в Уэстовер-холле. Ты должна была лишиться девственности, но это не значило, что ты должна зачать от меня. Я думал, что смогу сделать это, но дед перехитрил меня. Он хорошо выбрал, потому что сколько я ни старался, я не мог устоять. С тобой я каждый раз терял голову. Я не мог справиться со своей страстью, а после ненавидел себя, потому что боялся, что ты забеременеешь. Понимаешь теперь, почему я так повёл себя, услышав, что ты носишь наше дитя? Я мог думать только о том, что дед всё-таки выиграл, что сколько я ни клялся себе, что не обеспечу его наследником, я, в конце концов, именно это и сделал.