– Сограждане! – крикнул граф Янамарский, вспугнув птиц и вырвав из глоток ополченцев одобрительный рев. А как же! Аристократ обратился к ним, как к равным, своим!
Барабанный бой тут же стих, и мгновенно заткнулись флейты.
– Янамарцы! Братья и сестры!
Кто бы мог подумать, что у Раммана Никэйна голос, способный высекать из людей пламя чувств.
– Мы – те, кто веками кормил тиранов хлебом! Мы – те, кому из года в год обещали послабления и милости, но даровали только новые налоги и тяготы! Какие преступления совершили мы? Тираны полагали и полагают, что заставят нас унижаться до оправданий. Они надеются, что мы окажемся способными отречься от человеческого достоинства и пойти на поклон к врагам ради спасения наших жизней. Но есть вещи, которые невозможно отнять, – это свободная воля и справедливый закон, пред которым все равны.
Новобранцы радостно взвыли, потрясая разнообразным оружием. На военных складах вопреки ожиданиям нашлось только старье, вроде кремневых мушкетов, но в крайней нужде и вилы с косами сойдут. Запасливые янамарцы плюнули-дунули, почесали в затылке, да и полезли в подпол за припрятанными ружьями.
– Я хочу, чтобы все вы помнили одно: мужество и добродетель свободного человека заставят побледнеть угнетателей и отступить оккупантов! – продолжил Рамман.
– Да! Так! Мы их всех!
– Разве республика не является грозой для всех своих врагов? Свободные граждане, уверенные в правоте своего дела, способны одержать победу не только над простыми солдатами, но и над магами! И революция настигнет врагов всепожирающим огнем, она поразит тех, кто предал наши надежды и тела поруганию.
– На свалку тиранов!
– На помойку!
– Да, я горжусь быть членом общины, которая не потерпела правительства, пренебрегшего его правами, порвавшего со справедливостью, с добродетелью и с природой. Я горжусь тем, что нахожусь средь людей свободных и честных.
Мало-помалу его охватила бешеная эйфория. Рамман не чувствовал ни холода, ни страха, ни сомнений. Все правильно! Только так и нужно. Нет пути назад, значит, только вперед.
– Кто они такие, чтобы объявлять войну, не спросив у народа? – прокричал он, указывая рукой на север, в сторону Амалера. – Как смеют лгуны и воры, укравшие у наших предков и потомков божественное покровительство, претендовать на эту землю – преданную ими тысячу раз?
Граф резко развернулся и гневно воззрился в направлении, откуда ночью палили пушки Хереварда.
– Добрые люди! Честные труженики земли Янамарской! Мы скорее погибнем, чем дадим снова осквернить наши нивы наглым триумфом почитателей лжебога! И поскольку смерть стала долгом, то лучше уплатить его свободными, чем сутяжничать о нем, сделавшись рабами.