Поддаваясь мольбе в глазах слушателей, Ор по-новому видел и рассказывал прошедшие события. Да, Севз могуч, как десять мамонтов. Тяжкие ворота срываются с ремней, открывая ему путь. Молнии? Его меч быстрее молний! А когда на пути запенился Стикс, он велел… Рабы жадно ловили каждую подробность о битвах, бегстве ненавистных охотников за людьми, подвигах племенных вождей. Шепча проклятия, они слушали, как злобная Атлантская колдунья напустила порчу на Могучего Быка. Это из-за нее не рухнули перед Севзом стены Анжиера. А в последней битве она отвела Вождю глаза, и он не увидел, что узкоглазые окружили его войско.
- Но ведь он не погиб? – с мольбой прошептал Побелевший.
- Нет! – Ор уже сам верил в это. – Добрые духи рано бросили на землю черную шкуру ночи, и она скрыла вождей от атлантов.
Рождалась легенда, которая от раба к рабу, из подвала в подвал пойдет по Срединной. И не один отчаявшийся, услышав ее, подождет звать смерть.
Скрипнул люк, люди метнулись к своим местам у стен. Атланты не любили бесед между рабами. За вошедшим стражем двое рабов несли корыто разваренных зерен. Рабы окружили еду, но никто не начинал, пока самый старый – сгорбленный пеласг, не взял первую горсть. Тогда к корыту со всех сторон потянулись руки. Ор с жадностью наполнил рот теплой кашей. Видя, что все съели первую пригоршню, старейший потянулся за второй. Третья оказалась последней.
Под утро Седой разбудил юношу. Пеласг, который вчера давал сигнал к еде, сидел рядом, кутая сутулые плечи в бурый балахон.
- Самый Старый хочет говорить тебе! – прошептал гий сонно моргающему Ору. – Вчера ты порадовал его вестями, и он дает тебе слова мудрости, которые помогают рабу сохранить жизнь.
Пеласг тихо заговорил, поблескивая черными глазами из-под спутанных волос. Старый гий переводил:
- Первая мудрость: никогда не перечь атлантам. Кричи: «Сделаю, повелитель!» - даже если веление невыполнимо. Возразишь – накажут за непокорность, не сделаешь – всего только за леность.
Вторая мудрость: на глазах у хозяев не будь спокоен. Делай мало, но двигайся много. Переставай, едва хозяин отвернулся.
Запомни третью мудрость: не ищи доброты от хозяев. Те, кого они наградят, - уже не люди. И рабы и атланты презирают их.
Последняя мудрость: чаще вспоминай свое племя, свою землю. Память ранит душу, беспамятство убивает ее.
Ор не все понял. Уж очень отличались эти правила от обычаев людей.
Люк со скрипом распахнулся. «Выходи! Выходи! – кричали стражи. Всячески изображая поспешность, рабы суетливо семенили к выходу. Но два стража с дубинками успели изойти проклятиями, пока вереница рабов вытянулась во дворе. Их повели на берег облицованного камнем канала, где стояла ладья – без палубы, лишь с навесом над кормой.