— Кроме денег, есть еще многое другое, Роза. И я смогу помочь тебе в чем-то еще…
Но ее рот устало искривился, и она сказала с горечью:
— Что еще есть, кроме денег, мистер? Как кто-то сумеет мне помочь без них? Я хочу только одного: денег, столько денег, чтобы бросить все это. Да еще удачи, чтобы пока не подцепить дурную болезнь. Чего, по-вашему, я могу пожелать? — Она отодвинулась от него. — Кого-то, кто будет меня ЛЮБИТЬ?
— Роза, — сказал он, беря ее за локоть, чтобы помешать ей уйти. — О, Роза…
Какие-то лицедеи, фиглярничая, пробежали мимо них, увлекая за собой новые толпы. Джонатан отвел ее в сумрак между ветхими строениями, зная, что это безумие, что он переутомлен, но внезапно он забормотал, будто влюбившийся мальчишка, кому прямая дорога в Бедлам. Слова вырывались у него — он давно уже не произносил их столько. За всю свою жизнь.
— Роза, — говорил он, — ты бросишь все это. Я найду для тебя что-нибудь безопасное. Маленький коттедж, тихий, мирный, у зеленых лугов, и буду приходить к тебе каждую ночь.
Она засмеялась ему в лицо.
— Как! — сказала она с насмешкой. — Я ведь шлюха?
— Сколько тебе лет, Роза?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Семнадцать? Восемнадцать?
Элли, когда она умерла, было восемнадцать. Он сказал с отчаянием:
— Так еще не поздно… — Но ее глаза, более старые, чем его собственные, сказали ему, что уже слишком поздно, а он ведет себя, как последний дурак.
— Ну, давай же, — сказала она. — Получи свое. Иисусе сладчайший, вот и все, что тебе на самом деле нужно, так? А потом ты повезешь меня поглядеть на человека, за которым гоняешься, раз тебе так легче исхитриться, чтобы снова задрать мои юбки.
— Нет, — сказал он, когда она начала расстегивать корсаж, — нет. Я пришел не за этим.
— Да неужто? — сказала она и уже устало обнажила перед ним свои груди.
Он пытался сладить со своим хриплым дыханием, стиснул руки в кулаки, но она засмеялась его мучениям и подсунула ладони под свои маленькие груди, приподнимая их, дразня его.
— Ну вот. И больше не бормочи мне про коттеджи посреди лугов. А если ты все-таки решил потащить меня поглядеть на твоего француза, это обойдется тебе вдвое дороже.