— Но это же не значит, что все должны безоговорочно верить каждому слову первых встречных! — запротестовал Том. — Приводят какого-то малого, а через полчаса объявляют его родственником. Тут не Остров, тут другое…
Помолчав, он добавил:
— Я всегда с осторожностью относился к чужому мнению. Но когда это мнение мне пытаются навязать, это уже мной не принимается, извините. Я, простите, жду «Кассандру» или бермудских спасателей. — Он посмотрел на Николая и ткнул его пальцем в грудь. — Я — гражданин США, понимаешь? И я не одинок в своем гражданстве на этом Острове! Нас обязательно будут искать! Вас, русских, могут и не спохватиться, а граждане США бесследно не исчезают!
Николай круто развернулся к Тому.
— А пять самолетов «Эванджер», вылетевших с базы в сорок пятом? Их до сих пор ищут?
— Конечно! И найдут! И нас найдут! А когда это случится, я обязательно укажу властям, по ком тюрьма плачет, а по ком — психушка!
Сдержанно улыбнувшись, Николай покрутил пальцами пуговицу на рубашке Тома.
— И что же плачет, по-твоему, по мне?
— По тебе — близкие плачут, — неопределенно вышел из положения Том. — Ты нормален, фактически говорю.
Николай рассмеялся и похлопал его по плечу.
— Молодец, так и напиши, — и направился в трюм.
Некоторое время Том, глядя куда-то вдаль, поверх джунглей, стоял и пытался понять, что имел в виду русский, а потом тоже решил вернуться.
Когда он вошел, исподлобья глядя на присутствующих, никто не повернул головы в его сторону. Доставленный на борт мужчина, которого все называли уже не иначе как Стив, говорил и только изредка, прислушавшись к вопросу, отвечал.
— Когда мы сели на авианосец, жизнь здесь уже была, — говорил МакНаман. — Но мы узнали об этом позже, через неделю, наверное, когда стали терять друзей. Каждый из нас, возвращаясь от водопада с водой, рассказывал о странных видениях. То люди в форме нам грезились — в форме странной, нами невиданной, то тонкая проволока…
— Кстати, что за проволока? — вмешался Николай. В голосе его чувствовалась легкая досада оттого, что он обращается к человеку, которому не доверяет, однако ему хотелось, видимо, выслушать ответ на этот вопрос.
— Мы долго не могли понять ее предназначение и принадлежность, — морщась и разминая вывихнутое плечо, пробормотал МакНаман. — Мнений несколько, но какое из них верное — я до сих пор не знаю. Однажды я заметил, что, когда передо мной замыкается стальная нить, я начинаю терять мужество. В другой раз я, спасаясь от преследования тварей, услышал звук над головой и обернулся. Стальная нить замкнула пространство за мной, и твари стали метаться из стороны в сторону, соображая, как до меня добраться. Ясно одно — весь Остров просматривается, и участвует в этом наблюдении не один человек. И, руководствуясь одному ему известным решением, он или спасает своей жертве жизнь, или губит ее.